У ворот авиабазы, благодаря заботам главы КЮРЕ, Римо ожидало такси: не стоило Римо лишний раз мозолить людям глаза. Машина довезла ассасина до тортового центра, где он пересел в другое такси – еще одна мера предосторожности, предпринятая Харолдом В. Смитом. Если бы Римо, подобно известному персонажу из детской сказки о мальчике с пальчик, оставил за собой след из хлебных крошек, то глава КЮРЕ наверняка сам бы подобрал их с земли ради конспирации.
Подъехав к дому, Римо поймал себя на мысли о том, что не очень-то рад возвращению.
Причина такого уныния появилась в дверном проеме сразу же, едва Римо звякнул ключами.
На пороге стояла миниатюрная седая азиатка все в том же выцветшем халате оттенка лаванды, который она надела в первый день своего переезда в Замок Синанджу, бывший кондоминиум, организованный на месте церкви.
– Привет, – буркнул Римо, который никак не мог запомнить ее имя.
– Скатертью дорога! – выпалила экономка.
– Я никуда не уезжаю. Наоборот, я вернулся!
– Явился, не запылился!
Римо сердито нахмурился.
– Чиун дома? – мрачно спросил он.
– Он в башне для медитации, педераст несчастный!
– Не пори чепухи!
– И как тебя земля носит? Каждую ночь ты уходишь в город и возвращаешься-таки живым и невредимым. Хоть и слишком тощим, но все же живым!
– Заткнись!
– А вот возьми и заткни меня! Пора бы тебе сменить объект внимания, гомосек!
В ответ Римо лишь заскрипел зубами. Подобные сцены начались с того самого дня, когда Римо вернулся домой, похваляясь, что стюардессы его уже не любят, как прежде.
– Педераст! – возмущенно процедила экономка, сплюнув от отвращения.
Римо попытался исправить ошибку экономки, которая неправильно расценила его слова.
– Брось, мне нравятся женщины!
– Нравятся! Их любить надо! Ку-ка-ре-ку!
– Дело в том, что я слишком нравлюсь стюардессам, – пытался объясниться Римо.
– Слишком нравишься? Как бы не так!
При следующей встрече экономка вручила ему брошюру о том, как предотвратить заболевание СПИДом, и большую коробку презервативов всех цветов радуги.
– Слушай, – снова заговорил Римо. – От женщин у меня отбоя нет, и я вынужден сдерживать их натиск. Чтобы чуть притушить их порывы, я стал есть акулье мясо. От этого уменьшается количество феромонов, и женщины уже не так безоглядно бросаются в мои объятия.
– Онанист!
– С чего ты взяла?!
– Ха! Меня не проведешь!
Это была та самая ложка дегтя, которая портила всю бочку меда, что олицетворяла собой нынешнюю сравнительно спокойную жизнь Римо. Решив наконец проблему с излишне любвеобильными стюардессами, белый мастер Синанджу столкнулся с гораздо более серьезной проблемой – сварливой и вздорной экономкой.