— Я решил, что, если так выряжусь, мне будет легче добраться до Мексики.
— Это ты туда направляешься?
— Мне лучше уехать на некоторое время.
— Я с тобой не поеду, — заявила Калли.
— А я тебя просил?
— Нет, но это вот-вот может случиться.
Грин скосил глаза на свой галстук, который он завязывал с большим трудом. Калли соскочила с кровати, легонько шлепнула его по пальцам и в несколько секунд завязала изящный и элегантный узел.
— То, что я имею здесь, — сказала она, — лучше, чем мерзнуть, лучше, чем вся эта мерзкая жизнь. Лучше, чем все эти проклятые утра, когда я просыпаюсь…
— Ты в самом деле хорошо устроилась, — отрезал Грин, — у тебя красивая жизнь, не так ли?
Калли яростным движением затянула узел галстука. Глаза ее были огромными. Он сглотнул.
— Это не красивая жизнь, — пробормотала Калли, — это другое.
— Только что-то по тебе не заметно, что ты так думаешь.
— Может быть. Но это ничего не значит.
— Ах, вот как!
— Плевала я на тебя! — крикнула Калли.
Грин пожал плечами. Калли повернулась, пошарила под матрасом и вытащила пригоршню банковских билетов, которые протянула Грину. Он попятился. Она наклонилась и сунула их в карман помятого пиджака. Грин не возражал. Калли отвернулась, бросилась на кровать и повернулась лицом к стене. Грин теперь видел только ее затылок.
— Пока, Грин.
С сапогами в руках Грин перелез через подоконник, встал на землю и прикрыл окно. Он и на два шага не отошел от борделя, когда ствол оружия, блеснув в воздухе, уперся в его грудь.
— Не двигайся! — раздался приказ.
— Артур? — сообразил Грин.
— Да. Но обычно меня зовут начальником полиции.
Грин застыл. Сегодня ему уже не проехать Рио-Гранде.
Туманным утром возле кузницы стояли в ряд заключенные. Кузнец готовил цепи и все остальное. Каторжники жались к стене, спасаясь от холода. Их охранял вооруженный конвой. Один из конвойных, сидя верхом на муле, хотел подтолкнуть первого в очереди заключенного. То был Грин.
Солнце поднялось из тумана и осветило небо. Грин повернулся к солнцу и улыбнулся, не обращая внимания на стражника. Конвойный взял дубину, привязанную к седлу, и ударил Грина. Тот упал, голова обагрилась кровью.
— Красное ядро этому на ногу! — крикнул конвойный.