— Что они говорят? — спросил Александр своего толмача.
Но тут вмешался Оксатр, понимавший их язык:
— Они говорят, что ты трус и подлец и должен немедленно убираться отсюда, как только заплатишь им дань. Сто талантов серебром.
Разгневанный Александр подогнал Букефала к самой воде, не обращая внимания на встретивший его град стрел, в то время как Леоннат и Птолемей пытались прикрыть своего царя щитами.
— Я вас не боюсь! — крикнул Александр. — Я перейду реку и настигну вас где угодно, хоть на берегу северного Океана!
— Думаешь, они поняли? — спросил Селевк со своей обычной иронией.
— Может быть, и нет, — ответил Александр, — но скоро поймут. Скажи Лисимаху, пусть выдвинет на берег все катапульты и держит этот сброд под постоянным обстрелом. Завтра перейдем реку и заложим новый город — Александрию Дальнюю.
Лисимах выстроил двадцать катапульт в два ряда почти у самой кромки воды и начал стрелять. Пока один ряд давал залп, другой заряжался, так что обстрел велся непрерывно и был поистине смертоносен. Десятки человек погибли, множество получили ранения, а остальные в страхе убежали подальше от этих невиданных орудий. Тем временем Александр послал вплавь через реку агриан, а за ними штурмовиков, которые захватили плацдарм на другом берегу. Диад из Ларисы тотчас начал устанавливать настилы на набитые соломой и мякиной кожаные мешки, как делал при переправе через Оке.
К заходу солнца «Острие» уже перебралось на скифский берег, и Александр велел поставить там шатер, несмотря на дурные предзнаменования, полученные Аристандром при жертвоприношении.
Ясновидец пришел глубокой ночью в подавленном состоянии духа и даже не пожелал присоединиться к ужину в царском шатре. Тем временем при свете факелов продолжало подтягиваться остальное войско — через реку переправились гетайры и один отряд персидской конницы, составленный в основном из мидийцев, гирканцев и бактрийцев. Несколько местных жителей на берегу наблюдали это впечатляющее зрелище — бесконечную вереницу коней и всадников, растянувшуюся на равнине. Факелы озаряли пшеничные и просяные поля и искрящуюся поверхность реки.
На следующий день инженеры уже начали очерчивать границы Александрии Дальней. И тут на горизонте появились тысячи всадников; они двигались шагом, построившись невероятно широким фронтом.
— Скифы! — крикнул Леоннат. — Тревога! Тревога! Прозвучали трубы, и, пока тяжелая пехота строилась квадратом по периметру уже обозначенного нового города, конница собралась на пространстве перед ним.
— Что будем делать? — спросил Кратер.