— Вам оно нравится?
Диана заметила лукавый блеск, мелькнувший в его серебристых глазах, и догадалась, что он умышленно затягивает время и играет со зрителями, но сама она отчаянно хотела избежать лишнего внимания, а не привлекать его — как случилось, когда еще сотня пар глаз обратилась на Коула Гаррисона. Диану не заботило, кто купит ожерелье, — она просто хотела избавиться от пытки.
— Оно прелестно, — подтвердила она, энергично кивнув. Коул откинулся на спинку стула, сунул руки в карманы брюк, и у него на лице расцвела ленивая улыбка, словно он не спешил совершить покупку и наслаждался недоумением зрителей.
— Да, но вам самой оно нравится?
— Конечно, иначе и быть не может! — В зале воцарилась напряженная тишина, и искреннее заявление Дианы прозвучало достаточно громко, чтобы высечь искры добродушного смеха у зрителей.
— Значит, вы считаете, что я должен купить его?
— Разумеется — если вам есть кому его подарить. Аукционист почувствовал, что любопытство аудитории достигло пика и вскоре пойдет на убыль.
— Мистер Гаррисон, — спросил он, — вы удовлетворены осмотром?
Улыбка Коула наполнилась восхищением, он не сводил глаз с Дианы.
— Полностью удовлетворен, — отозвался он, имея в виду Диану, а не ожерелье.
— Тогда торг продолжается! — провозгласил аукционист. — Мистер Гаррисон предложил двадцать пять тысяч долларов. Кто даст тридцать? — Он выжидательно посмотрел на Питера Митчелла, и тот кивнул.
Оглядев комнату в поисках знаков других покупателей и не обнаружив ни единого, аукционист повернулся к Коулу:
— Мистер Гаррисон?
Если бы Диана не чувствовала себя такой несчастной и одинокой, она рассмеялась бы, увидев заразительную улыбку Коула, с которой он поднял вверх четыре пальца, повышая цену до сорока тысяч долларов с такой же невозмутимостью, с какой прибавил бы сорок центов.
— Сорок тысяч долларов! — воскликнул аукционист. — Мистер Гаррисон предложил сорок тысяч долларов — все они пойдут на благотворительные цели! Мистер Митчелл, — осведомился он, — вы готовы дать сорок пять?
Хейли Митчелл энергично закивала мужу, но Питер искоса взглянул на Коула и смутился. В ответ Коул устроился на стуле поудобнее и с вызовом приподнял бровь.
— Нет, — отказался продолжать торг Митчелл.
— Последнее предупреждение! — объявил аукционист. — Продано! — выкрикнул он. — Продано за сорок тысяч долларов мистеру Коулу Гаррисону! — Повернувшись к Коулу, он добавил:
— От имени всех покровителей бала Белой Орхидеи я хочу выразить вам, мистер Гаррисон, глубокую благодарность за ваше невероятное великодушие, проявленное сегодня вечером. Позвольте также надеяться, — шутливо добавил он, — что та счастливая леди, которая получит это ожерелье, будет признательна вам не только за щедрость, но и за безупречный вкус!