Всю жизнь Диана стремилась не наживать себе врагов, но не сомневалась — всегда найдутся люди, завидующие успеху семейства Фостер, и те, которые просто злорадствуют, видя чужую беду.
— Похоже, журналисты весь вечер будут крутиться около тебя, — мрачно предположила Кори.
— Знаю.
— Держись поближе к нам со Спенсом. Мы постараемся защитить тебя.
Диана устало улыбнулась:
— Неужели Спенс прихватил с собой револьвер?
— Нет, сегодня он оставил его дома, — шутливым тоном отозвалась Кори. — Смокинг слишком заметно топорщился.
Диана улыбнулась, а затем принялась разглядывать толпу с воодушевлением человека, вдруг заметившего там пожарную команду.
— Жаль, что я согласилась демонстрировать ожерелье на аукционе задолго до того, как разразился скандал, — заметила она. — Теперь придется подняться наверх, чтобы надеть его.
— О Боже, я совсем забыла об этом! — простонала Кори. — Я заметила, что ты не надела никаких драгоценностей, но была так рада видеть тебя в этом чудесном платье и даже не вспомнила, что тебе предстоит показывать эти чертовы аметисты!
Более сотни лет бал Белой Орхидеи, известный также под названием бала Орхидеи, и его неотъемлемая часть, благотворительный аукцион, считались самыми значительными событиями светской жизни техасской аристократии. Традиции этого торжества восходили к тем временам, когда гостями его были владельцы ранчо, нефтяные бароны и процветающие предприниматели, которые приезжали в роскошных экипажах и вальсировали с дамами под хрустальными люстрами, отражавшими огни бесчисленных свечей. Сейчас бал устраивался не только для нескольких десятков самых богатых и знатных семей местной элиты, но его традиции остались незыблемыми, и все признавали, что на этом балу наиболее успешно проходят благотворительные сборы.
Диану попросили продемонстрировать одно из выставленных на аукцион пожертвований, и, согласившись заранее на этот почетный и обязательный ритуал, она теперь не могла отказаться, не рискуя вызвать еще более бурные сплетни. Диана понимала это, так же как и ее близкие.
— Допивай, — настаивал Спенс. — Еще два глотка. Диана повиновалась, ибо это было легче всего — ведь ей надо было беречь силы для надвигающегося испытания.
Генри умышленно попытался отвлечь ее внимание от бед, напомнив о собственных. Проведя пальцем по крахмальному воротничку сорочки, он выпалил:
— Терпеть не могу обряжаться в этот шутовской костюм, Диана! Каждый раз, надевая его, я чувствую себя идиотом Бабушка Дианы с упреком взглянула на него:
— Прекрати браниться. Генри. Смокинг сидит на тебе отлично.