Основой "патриотического" плана гетмана являлась старая дсцентралистская концепция магнатской оппозиции, которую Екатерина отвергла в Киеве: противопостановление провинции Варшаве, возвращение гетману власти над армией и полной воинской самостоятельности, по существу, возвышение над королем и сеймом. Ожесточенная ненависть Браницкого к Понятовским еще больше усилилась из-за оскорбительных выступлений примаса. Гетман ждал только случая отомстить королевской семье и одновременно вернуть утраченную популярность у шляхты. Случай вскоре представился.
В первых месяцах 1789 года сейм приступил к подробному обсуждению состава, характера и организации будущей стотысячной армии. Предметом горячих дискуссий стал трудный и необычайно щекотливый вопрос о народной кавалерии.
Этот род войск являлся самым причудливым анахронизмом в польской армии того времени. Тип его не менялся на протяжении веков. По сути дела, это было шляхетское ополчение, необузданное и дикое. В тот же период, когда армии держав, разделивших Польшу, уже имели абсолютно современную структуру и вооружение, польская народная кавалерия практически ничем не отличалась от конницы Яна Скшетуского или Михала Володыевского из трилогии Сенкевича. Вооружение, организация и традиционный "рыцарский" характер ее восходили ко временам царя Гороха. Как в старину, собирали ее при помощи письменных "оповещаний". Как в старину, она делилась на хоругви, состоящие из дворян - "товарищей" и мужиков - "рядовых". Как в старину, "товарищи" получали скудное "жалованье", кое тут же проматывали, добывая остальное обычным грабежом. Насилия и самовольные реквизиции, чинимые народной кавалерией, были предметом постоянных интерпелляций в сейме. И все же эта устарелая народная кавалерия пользовалась необычайной популярностью у шляхты. Служба в ней являлась блестящим случаем сделать карьеру для бедной дворянской молодежи. Воинский наряд был красив, эффектен и обеспечивал успех у женщин. Словом, это был истинно шляхетский род войск. Не очень боеспособный? А вот уже это, с точки зрения рядового шляхтича той поры, не имело никакого значения.
Гетман Браницкий великолепно разбирался в настроениях мелкой шляхты и вопрос о народной кавалерии решил использовать в своих интересах.
В последние дни января ближайший единомышленник гетмана серадзскнй воевода Михал Валевский внес на рассмотрение разработанный Браницким проект увеличения народной кавалерии с четырех тысяч до неоправданно высокого числа в восемнадцать тысяч седел.
Все понимающие люди в сейме сознавали чисто демагогический характер этого предложения, не имеющего ничего общего с действительными нуждами страны. Народная кавалерия была самым консервативным и дорогим видом войск. Браницкий ошеломил не только короля, но и главарей оппозиции. Маршал сейма Малаховский якобы умолял Станислава-Августа, чтобы тот не доводил до обсуждения это предложение. Шептались, что истинный вдохновитель проекта - князь Потемкин, которому польская кавалерия нужна для партизанских действий против турок. Знающие о переговорах с Луккезини понимали, что гетман готовит силы для государственного переворота.