— Однако готов побиться об заклад, что этот человек и шагу не ступит на порог суда, независимо от того, согласишься ты или откажешься.
— Хотела бы я поверить тебе, — выдохнула она уже немного спокойнее. — Приведи мне вескую причину, и мы выйдем отсюда вместе и швырнем бумаги в корзину для мусора.
— Это звучит странно, понимаю, особенно учитывая репутацию, которой пользуется Фаррел, но не думаю, что он способен ранить тебя.
Мередит рассмеялась коротким, горьким смехом.
— Тогда как же ты объяснишь запугивание и унижение, не говоря уже о шантаже? Как назовешь то, чему он меня подверг?
Стюарт беспомощно пожал плечами:
— Только не шантаж! Он платит тебе деньги, а не вымогает. Я бы назвал это использованием любых методов и средств, чтобы добиться своего, того, что так сильно желаешь. Думаю также, что беседа пошла не по тому руслу из-за несчастной склонности Пирсона к театральным эффектам. Я почти не спускал глаз с Фаррела и заметил, что как только Пирсон пытался тебя прижать, тот сильно злился. По-моему, он выбрал не тех адвокатов, если хотел подойти к делу как можно деликатнее. Пирсон и Левинсон привыкли сразу вцепляться в глотку, как бульдоги, и ни за что не разжимать зубов. Они действуют наверняка.
Сердце Мередит упало: рассуждения Стюарта не выдерживали никакой критики.
— Я не могу ставить жизнь отца на карту на основе столь шатких доводов. Вот что я скажу тебе, — грустно добавила она. — Мэтт выбрал адвокатов, которые делают лишь то, что приказывает он. Ты, возможно, прав, утверждая, будто Мэтт не хочет причинить мне зло, но неверно представляешь, что ему надо. Я поняла это только после нашего ухода. Она прерывисто вздохнула. — Мэтту нужна не я. Он даже не знает меня по-настоящему. Просто рвется отомстить отцу, а для этого есть два пути — либо потащить его в суд, либо взять реванш куда более приятным способом — использовать меня. Такая месть куда слаще! Вынудить отца видеть нас вместе после стольких лет, заставить его считать, что у нас есть шанс остаться вместе… для Мэтта это означает «глаз за глаз». Поэтому, — закончила она, положив руку на его плечо, — прошу, сделай мне одолжение и отнеси это к нему. Стюарт кивнул и накрыл ладонью ее руку:
— Что от меня требуется?
— Попытайся заставить Мэтта дать слово, что эта сделка и наш брак останутся в тайне. Он, вероятно, не согласится, это отчасти лишит его ожидаемого удовольствия, и месть будет неполной, но все же постарайся.
— Обязательно.
Когда Мередит ушла, Стюарт открыл вторую страницу, перечислил условия, под которыми надеялся уговорить Фаррела подписаться, выпрямился и вместо того, чтобы вежливо постучать, просто открыл дверь. Увидев, что Фаррела нет в офисе, он бесшумно направился в конференц-зал, надеясь застать Мэтта врасплох, подсмотреть, что он чувствует, оставшись один, увидеть выражение лица. По крайней мере, это даст некоторое представление об истинном лице Фаррела. Занавеси были открыты. Фаррел стоял у окна со стаканом в руке, глядя на ночной город, и Стюарт с некоторым удовлетворением отметил, что он выглядел словно человек, потерпевший самое жестокое поражение в жизни и теперь пытающийся справиться с собой.