Конан отложил щипцы в угол и достал из воды еще теплую подкову. Обтерев ее ветошью, он вышел во двор.
Стоящий неподалеку конь нервно подергивал ушами, вслушиваясь в странные звуки, исходящие из пышущего жаром сарая. Широко раздувая ноздри, он тихонько фыркал, чувствуя неприятный запах. Мелкая дрожь проходила волнами по его телу, сгоняя назойливых насекомых. В больших черных глазах, обращенных к появившемуся хозяину, отражался испуг.
Конан потрепал своего любимца по холке. Животное фыркнуло, успокаиваясь. Подняв правое копыто скакуна, Конан приложил к нему только что изготовленную подкову. Она пришлась впору.
Конь послушно стоял на месте, пока хозяин прилаживал железку к копыту. Завершив работу, человек спрятал нехитрый инструмент в широкий карман кожаного фартука, отпустил конское копыто и отошел в сторону. Животное затанцевало на месте, переминаясь с ноги на ногу, словно примеряя новую обувь.
Немного полюбовавшись сделанной работой, Конан огляделся. Яркое солнце горело в ослепительно синем небе, даря тепло суровым горам. Пологие склоны и крутые уступы, укутанные зеленью трав, молчаливыми древними исполинами наблюдали за работой человека, волею судеб заброшенного в эти суровые, но неповторимо прекрасные места.
Сейчас, наверное, уже никто не смог бы вспомнить, откуда среди этих неприступных гор возникла одинокая башенка и кто ее построил. Гордое величие этого полуразрушенного, но не покоренного природой сооружения привлекло Конана — и он остался здесь рядом, ведя жизнь одинокого отшельника вот уже несколько лет. Только однажды сюда забрели пастухи в поисках новых пастбищ и остановились на ночлег. Они и теперь иногда заходят, меняя снедь и овечьи шкуры на металлические поделки Конана.
А год назад с ними пришла девушка, дочка одного из пастухов. Ее мать умерла, а она, так и не выйдя замуж, отправилась с отцом в горы пасти овец.
И с этой минуты жизнь Конана изменилась. Черт возьми! Она была просто красавица! Белокурые волосы спадали пушистыми прядями на полные плечи, черные густые брови подчеркивали великолепие глубоких синих глаз, а кокетливо вздернутый носик и необычайно алые губки придавали ее лицу просто божественное очарование. Она была великолепна! А фигура!.. Девушка была достаточно высокой, и ее сильное стройное тело, затянутое в узкий лиф шерстяного платья, дышало нежной свежестью полевого цветка.
— Герда!
Она вышла из дверей старой башни заброшенного замка и, быстро перебирая ногами, закрытыми широкой темно-коричневой юбкой до пят, подбежала к Конану.
— Ты хотел меня видеть? — приблизившись, спросила она.