— … коричневым, — наконец закончила Друсилла со вздохом. — Понимаю, как ты разочарована, Мисси, но правда состоит в том, что ни один цвет даже наполовину не идет тебе так, как коричневый! Пастельные тона делают тебя нездоровой, в черном ты выглядишь желтушной, в темно-синем — ты будто на пороге смерти, а осенние цвета превращают тебя в краснокожего индейца.
На это Мисси не вымолвила ни слова — логика была железной, — но она даже не представляла себе, насколько ее безропотность ранит Друсиллу, которая готова была услышать хотя бы какое-то пожелание — но алый цвет, понятное дело, разрешен быть не мог ни при каких обстоятельствах. Ведь это традиционный цвет распутных женщин и проституток, точно так же, как коричневый — цвет благородной бедности.
Ничто, однако, не могло надолго огорчить Друсиллу в этот вечер, и она снова быстро повеселела.
— Вообще-то, — радостно сказала она, — я думаю, мы все можем купить себе еще и по паре новых ботинок. Ну; и зададим мы им всем жару на свадьбе!
— Туфли, — вдруг сказала Мисси. Это, похоже, озадачило Друсиллу:
— Туфли?
— Не ботинки, матушка, ну, пожалуйста! Пусть у нас будут туфельки, милые изящные
туфельки с каблуками в стиле Луи и бантом спереди!
Не исключено, что Друсилла могла бы и обдумать эту идею, но Октавия — хоть и была инвалидом, однако же слово ее имело большой вес в Миссалонги — сразу же придушила крик души Мисси.
— Это живя-то в самом конце Гордон Роуд? — фыркнула она. — Да ты в уме повредилась, девочка! Сколько, по-твоему, они продержатся среди пыли и грязи? Ботинки — вот что нам нужно, хорошие крепкие ботинки с крепкими шнурками, и чтоб у них были крепкие каблуки. Ботинкам сносу нет! А туфельки — это не для тех, кто топает на своих двоих.
И разговор был закончен.
На следующей неделе после визита Аурелии и Алисии Маршалл, в понедельник, жизнь в Миссалонги вошла в нормальное русло, и Мисси позволили вновь совершать ее обычные прогулки в байроновскую библиотеку. Конечно, здесь было не только сплошное удовольствие; она шла, вооруженная двумя хозяйственными сумками, по одной в каждой руке, для равновесия и делала все необходимые покупки на неделю.
Боль в боку, не беспокоившая Мисси всю неделю, проведенную дома, опять вернулась к ней с новой силой. Странно, но колотье в боку появлялось, похоже, только во время далеких прогулок. И болело так сильно, так невыносимо сильно!
Сегодня к материнскому кошельку присоединился ее собственный, а материн кошелек был необычайно пухлым, потому что Мисси поручили купить в магазине Херберта Хэрлингфорда сиреневого крепа, светло-голубого шелка и для себя — коричневого атласа.