— Почему она это сделала, мистер Уилкинс?
Семейный конфликт. И Клинг, напустив на себя равнодушный вид, с интересом слушал.
— Я назвал ее шлюхой.
Клинг навострил уши. Это дело уже нешуточное.
— Почему вы это сделали, мистер Уилкинс?
— Потому что она такая и есть, — пожав плечами, ответил тот.
— Вы же сказали это не всерьез? — допытывался Клинг.
— Нет, но вы знаете, что я имею в виду.
— Нет, не знаю. Так что же вы имеете в виду?
— Она вешается на шею всем мужчинам, — ответил Уилкинс.
Хорошо, что ты не сказал ей это в лицо, подумал Клинг. Она бы разбила о твою голову бутылку шампанского.
— Вы никогда не говорили об этом брату? — спросил сыщик.
— Нет, конечно, — сказал Уилкинс. — Какую он постель постлал себе, на такой и спал. Я так думал.
Теперь он мертв, подумал Клинг.
— И вы считаете, что она утаила от вас завещание. Так?
— Я уверен, что она утаила его. И хочу, чтобы вы пошли к ней с ордером на обыск...
— Я не могу этого сделать, мистер Уилкинс.
— Почему?
— Сомневаюсь, что судья выдаст мне его. Нечего и думать идти туда искать завещание. Потому что здесь нет состава преступления.
— Она присваивает мои деньги — вот преступление.
— Мы не знаем, если ли завещание. Понимаете? А если оно и есть, неизвестно, упомянуты ли вы в нем. Если оно есть, то откуда вам известно, что она хранит его в своем доме? Вы видели когда-нибудь это завещание?
— Нет, но...
— Так как же я могу просить у судьи ордер на обыск, если неизвестно, существует ли завещание? Да судья выгонит меня в шею.
— Так, значит, она выйдет сухой из воды, да? Утаив от меня завещание?
— Ну... вы можете сделать вот что... Я не адвокат и не хочу давать вам никаких советов. Но если бы вы пошли к адвокату...
— Адвокаты! — фыркнул Уилкинс.
— ...я уверен, что он смог бы написать письмо вашей невестке...
— Этой суке!
— ...и спросить у нее, существует ли завещание. Если оно существует, спросить у нее, когда она собирается подавать заявление в суд, чтобы его там проверили и утвердили. Если же она не ответит по истечении установленного срока, он может изъять его.
— Как изъять его?
— Ходатайствуя в суде в вашу пользу. Я так думаю.
— Так, значит, по-вашему, я должен выложить свои собственные деньги, чтобы получить неизвестно какую сумму, которую оставил мне брат.
Если он тебе вообще что-нибудь оставил, подумал Клинг и произнес:
— Я думаю, это дело не входит в компетенцию полиции.
Но, может быть, он ошибался.
Старый Город.
Разбитый океанскими волнами мол все еще стоит там, где много столетий назад его соорудили голландцы. На нем красуются огромные пушки, и хотя их стволы уже давно залиты цементом, кажется, что они и сейчас оберегают побережье Атлантики от вторжения. Если посмотреть со стороны мола на оконечность острова, то можно увидеть пенящиеся воды Дикса и Харба. А там, где обе реки сливаются, бурлят встречные потоки. Ревет ветер, завывает на узких улицах, по которым когда-то ездили конные повозки, а теперь не могут разминуться две машины. В давние времена эти улицы были застроены двухэтажными деревянными тавернами, лишь немногие из них дожили до наших дней. Теперь там взметнулись в небо железобетонные здания, кишащие адвокатами и финансистами. В одном из этих зданий и расположилась фирма «Осборн, Уилкинс, Промонтори и Кольберт».