Она посмотрела на него.
Потом на Клинга.
— Я покажу вам, где лежат его вещи, — наконец решилась Дебра и повела их в спальню.
На верхней полке шкафа ее супруга детективы обнаружили 22 жестяные банки с красками всех цветов радуги.
* * *
Перед тем как в ее жизнь вошел детектив Стивен Льюис Карелла, она жила своей жизнью.
Теодора Франклин.
Тедди Франклин.
На четыре пятых ирландка, на одну пятую шотландка, как любил говорить ее отец. Сообщал он это ей на языке глухонемых, с помощью пальцев, и подчеркивал шутку мимикой широкого выразительного лица, а чтобы усилить впечатление, выговаривал ее губами. Она считывала это с пальцев, лица и губ отца — единственная любимая дочь была от рождения глухой и немой, или, как говорят в наш просвещенный век, «с ослабленными слухом и речью». Слепых теперь тоже называют не слепыми, а людьми со слабым зрением. Но Тедди понимала, что слово «ослабленный» более сложное, чем слова «глухой» или «немой», в нем было что-то унизительное даже по сравнению с простым медицинским термином «глухонемой», но кому она могла это высказать, будучи глухой и немой от рождения?
Но если разобраться, не значит ли, что ослабленный есть дефективный? И не значит ли, что ослабленный есть поврежденный, испорченный или несовершенный? А не подразумевается ли под всем этим неполноценный или, что еще хуже, плохой? Она не желала считать себя неполноценной и очень долго о себе так не думала.
До Кареллы в ее жизни был только один мужчина с нормальным слухом. Совсем еще мальчик. В те времена большинство детей с ослабленным слухом ходили в школы для глухих, но ей как будто повезло: в их районе, на Речном Мысе, была средняя школа со специальными классами для таких, как она, детей. Детей, у которых были трудности со слухом.
Трудности с речью. Таких было четверо. Остальные ребята из ее класса были умственно отсталыми. До того дня, как Сальваторе Ди Наполи пригласил ее на свидание, она встречалась только с ребятами, у которых были трудности со слухом. Они учились вместе с ней в специальном классе.
Лидер школьной команды поддержки своих спортсменов на соревнованиях не увидел ничего плохого в том, чтобы взять в команду Тедди. Ну и что с того, что у нее не было голоса? Она была красивее всех других девочек. Черные с блестящим отливом волосы, выразительные карие глаза, соблазнительная грудь, которую обтягивал белый свитер с названием команды, стройные ножки, едва прикрытые плиссированной юбкой. Все честь честью, так почему же не взять ее, думал лидер. А то, что она не может выкрикивать слова поддержки — так это ерунда. Она, безусловно, может открывать рот, жестикулировать, а больше от нее ничего и не требуется. В орущей толпе нет безголосых. В ревущей толпе никому нет дела до того, что вы ничего не слышите, потому что никто никого не слышит.