— Si.
— Я же велел тебе говорить по-английски. Итак, ты их видел?
— Да.
— Девятнадцатилетнюю девушку? В бордовом платье?
— Да.
— И мужика лет сорока в коричневом костюме?
— Да.
— Так, ладно, уже кое-что. А какая у него была машина?
— Не помню.
— Но ведь это ты выводил ее?
— Я.
— Так что это была за машина?
— Не помню. У нас здесь полно машин. Я вывожу их, я загоняю их, а вы хотите, чтобы я помнил, что это за машина.
— Эй, парень, сбавь-ка тон, ты со мной говоришь, ясно, Панчо?
— Да, сэр.
— Так-то лучше. Стало быть, не помнишь?
— Нет.
— Но это была большая машина или маленькая?
— Не помню.
— Вы прямо два сапога пара. Где вы тут квитанции держите?
— Что?
— Квитанции, квитанции. Ты что, хочешь, чтобы я говорил по-испански? Или здесь все-таки Соединенные Штаты?
— Пуэрто-Рико это тоже Соединенные Штаты, — с достоинством возразил Перес.
— Это ты так считаешь, — рычал Олли. — Когда у вас ставят машину, вы выдаете билетик, так? И там вы проставляете номер машины, причем и снизу, и сверху, так? А потом вы отрываете нижнюю часть и отдаете клиенту, и он предъявляет ее, когда возвращается за машиной, так? Пока все ясно. И эта штука, которую вы даете клиенту, называется квитанцией. Так, поехали дальше. Верхнюю половину билета вы кладете в ящик, и когда клиент возвращается со своей половиной, вы их складываете и сразу видите, на каком этаже машина. Итак, где квитанции?
— Ага, — произнес Перес.
— Ну, слава Богу, дошло. Так где же?
— В кассе. Вам нужны вчерашние билеты?
— А о чем еще мы, по-твоему, говорим? На этих билетах вы ставите печать, верно? А на печати время — когда поставили машину, когда взяли. Ну так вот, мне нужны все билеты, которые вы выдали между восемью и без четверти десять. Не очень трудно, а? Вообще-то этим должны были заняться мои друзья еще вчера, но лучше поздно, чем никогда, итак? Ладно, пошли смотреть билеты.
— Они у кассира, — предупредил Перес.
Кассиром оказалась негритянка лет тридцати. Она подняла голову навстречу детективам, когда те вошли в ее маленькую конторку. Олли подмигнул Карелле и сказал:
— Привет, крошка.
— Я тебе не крошка, да и никому другому.
— Так ты хочешь сказать, что ты не сладкая моя?
— Ладно, в чем дело?
— Полиция, мисс, — вмешался Хейз и показал жетон. — У нас есть основания думать...
— Нам нужны корешки квитанций за вчерашний вечер, — пояснил Олли. — От восьми до без четверти десять.
— А мы их не раскладываем по времени.
— А как раскладываете?
— По номерам на билетах.
— Ладно, тогда давай все билеты, мы сами их перешерстим.
— Здесь? — удивилась кассирша. — У меня работа.