Она совершенно не знала, что делать. Чувствовала себя провинившимся ребенком, — она уже носит туфли на каблуках, а ей лишь тринадцать лет, — подслушивающим взрослых, который боится, что в следующее мгновение его обнаружат и накажут за проступок — то ли священник, то ли женщина, с которой...
— Женщина?! — вскричал Карелла. — Не мужчина? Это была женщина?
— Да.
— И ты слышала, что он произнес слово «шантаж»?
— Да. А она ответила: «Я делаю это для вашего же блага».
— И что потом?
Алексис стояла в центре креста из дерева и камня, в форме которого была выстроена церковь Святой Екатерины, смотрела на громадную гипсовую фигуру Христа, распятого на дубовом кресте позади алтаря. Опять справа послышался голос священника. Она боялась пошевелить головой, чтобы узнать, откуда идет этот голос. Она боялась, что появится отец Майкл, будет кричать на нее с таким же бешенством, как только что кричал на эту женщину. «Прочь с глаз моих, как ты осмелилась, как ты посмела!», а женщина вдруг расхохоталась. Смех отдавался эхом. И вдруг раздался звук пощечины, плоть ударила плоть. Алексис повернулась и в ужасе побежала. Позади кричали два человека. Она бежала к выходу, каблучки выбивали дробь по деревянному полу, скользили, был момент, она чуть не упала, схватилась за спинку ближайшей скамьи, выпрямилась, снова побежала, она не привыкла к каблучкам, бросилась к распахнутым дверям и столкнулась лицом к лицу с черным человеком, залитым кровью...
— Это Натан Хупер! — сказал Карелла.
— Я вскрикнула, прошмыгнула мимо него, а за ним гнались другие мужчины. Я бежала оттуда изо всех сил.
Она назвала их мужчинами. Да, ей, испуганной, эти здоровяки подростки, конечно, должны были показаться мужчинами. А она не...
— Говорит ли тебе что-нибудь это имя? — спросил он. — Натан Хупер?
— Да, конечно, теперь говорит, я видела его фото в газете, даже видела его по телевизору. Но тогда, когда он был просто... это был большой черный мужчина, кровь заливала лицо, а все, что я хотела сделать, — это сбежать оттуда! У меня в мозгу каким-то жутким образом соединились орущий отец Майкл, кричащая женщина и все эти вопли возле церкви. Никогда в жизни не была так напугана! И эта злоба!
— Ты не увидела, кто эта женщина? — спросил Карелла.
— Я не хочу никому причинять зла, — проговорила Алексис и отвела взгляд.
Он ждал.
— Но... — сказала она.
А он все молчал.
— Если она как-то связана с убийством отца Майкла, то...
Их глаза встретились.
— Кто она? — спросил он. — Ты ее знаешь?
— Я видела ее только со спины.
— Как она выглядит?
— Это высокая женщина с прямыми светлыми волосами, — сказала Алексис. — Как у меня.