— Всего трое? — удивилась она, развернув и пробежав глазами бумагу.
— Похоже на то, миледи. Я так полагаю, что продажа была вызвана крайними обстоятельствами. Сами видите, как хороши вещи…
Сабрина изучила статуэтку.
— И сколько?
— К сожалению, не дешево. Четыре тысячи фунтов.
Ни один мускул не дрогнул на лице Сабрины.
— Три тысячи.
— О, миледи, я на самом деле… Хорошо, исключительно ради вас, три пятьсот.
— Завтра пошлю чек, — сказала она. Он поклонился:
— О, леди Лонгворт, вы восхитительны. Если бы каждый был так решителен в принятии решений! Желаю вам приятно провести день.
— Сабрина, — окликнул ее Майкл, как только дверь за Карром затворилась.
— Ты часто имеешь с ним дело? Она обернулась.
— За этот год несколько раз. А ты его знаешь?
— Рори Карр, верно?
— Да.
— Мы с ним сталкивались.
— Недавно?
Он кивнул. Холодок прошел по спине Сабрины. Она пробежала пальцами по холодному фарфору: превосходный колорит, изящно затемненная изнутри хрупкая конструкция.
— А как вы на него натолкнулись?
— Он из фирмы «Вестбридж импорт». Высококлассные штучки со всего мира как современные, так и старинные. Продает их через небольшие галереи типа «Амбассадора». И, похоже, иногда подсовывает туфту.
— Подделки?
— Семь так или иначе связаны с «Вестбриджем»… Но это строго конфиденциально, кстати.
— Это же не значит, что Рори Карр…
— Совершенно верно. Его могли вовлечь случайно. Но он-то не дурак, к тому же связи с галереями — все его. Мы гораздо больше узнаем, когда проследим, что за денежные мешки стоят за «Вестбридж» и другими торговыми фирмами в Европе и Америке. Точно известно лишь то, что по документам владельцем «Вестбридж импорт» является некто Иван Ласло.
— Иван Ласло? Что-то слышала, только очень давно, Франция? Италия? Не помню.
— Если вспомнишь — дай нам знать. И смотри в оба с тем, что предлагает Карр. А до сих пор он, что тебе приносил?
Она прикрыла глаза.
— У всего были сертификаты владельцев. Клейма на всем были подлинные. Я всегда — как ты выражаешься — смотрю в оба, если что-то приобретаю. Иначе бы я и недели не протянула, потеряв доверие клиентов.
— Да я же не хотел…
— Миледи. — В дверях офиса возник Брайан. — Сеньор Молено на проводе.
— Дружба. — Майкл поцеловал Сабрину в щеку. — Мы пойдем.
Антонио Молено за день успевал переговорить по телефону десятки раз. Он был миллионером, заработавшим все сам и унаследовавший беспардонность отца-португальца и мистицизм матери-индианки. Пятьдесят один год он дожидался, когда же появится женщина, достойная стать хозяйкой его империи. Когда в новогоднюю ночь в загородном Доме Оливии Шассон он встретил Сабрину, то в течение десяти минут, за которые уходящий 1978 год успел смениться 1979-м, принял окончательное решение — на ком женится и кто родит ему первенца.