Подъезжая ближе к Гонконгу, они разговаривали о Лондоне: о ресторанах и пабах Белгрейва и Найтсбриджа, о магазинах и лавочках Челси, о Тейт-гэллери, Вестминстерском аббатстве, Портобелло-роуд, выходных миссис Тиркелл, о номерах скорой, полиции и пожарной охраны. Сабрина записала имя и телефон и подала бумажку Стефании.
— А если произойдет что-то действительно чрезвычайное, когда не поможет даже звонок мне в Эванстон, позвони по этому номеру.
— Александра Мартова, — прочитала Стефания.
— Когда ты была в Лондоне, она уезжала, но я тебе про нее рассказывала. Если ничего другого не останется, можешь рассказать ей о том, что мы сделали. Ей можно доверять во всем.
— Спасибо. Я думала, мне там будет совершенно одиноко.
— Только не с Александрой. Едва они сошли с поезда, как тихое течение их жизни было нарушено хаосом и гвалтом Гонконга. После обеда Сабрина со Стефанией отправились из ресторана «Джейд Ден» к себе в отель. Они пробирались сквозь толпу, мимо предсказателей судьбы, сапожников, мангалов, торговцев с расстегнутыми ширинками и ремесленников, сидящих за столиками, уставленными резными украшениями из камня.
— А Гарт? — сказала Сабрина.
— Что? — спросила Стефания.
— Ты ему ничего не купила?
— Ой, нет.
— Так ради мира в семье… — Сабрина стала рассматривать содержимое одного из ювелирных лотков.
— Сикарно! — с жаром заявил продавец на ломаном английском.
Она покачала головой.
— Осень сикарный вещь! — настаивал он. Она пожала плечами и отвернулась.
— Стойте, — сказал продавец. И, склонившись куда-то под прилавок, Достал маленький подносик. — Такие?
Она внимательно рассмотрела все лежащее на подносе и показала на булавку для галстука с круглой головкой, тускло поблескивавшей под мутными уличными фонарями.
После этого они в течение десяти минут в сумасшедшем темпе торговались, перебрасываясь ценами, как шариком от пинг-понга. Наконец Сабрина кивнула и расплатилась. Послышались аплодисменты окружающих. — Мама делала это блестяще, — сказала Стефания.
— Иногда это бывает в радость. Игра.
— Мне самой следовало подумать о подарке для Гарта, Сабрина задумалась.
— А не странно ли? Кажется, будто мы уже поменялись местами.
Спали они в эту ночь урывками.
— Сердце колотится, — произнесла Стефания.
— И у меня, — отозвалась Сабрина.
Утром они оделись — каждая в одежду другой. Стефания в темно-синий костюм с красной оторочкой, а Сабрина в коричневый костюм и белую блузку Стефании. Две верхние пуговицы блузки она застегивать не стала, Стефания с робкой улыбкой исправила упущение.
Они еще раз перебрали содержимое сумочек и кошельков друг друга, проверили паспорта, авиабилеты. В последний раз постояли перед зеркалом.