В этот же вечер Тереза имела свидание с доном Флоресом, а на другое утро спросила меня госпожа, подле которой по обыкновению сидел я:
— Ну, Педро! Открыл ли ты что-нибудь?
— Как же, — отвечал я.
— Что же такое?
— Один господин просил меня передать письмо, да. я отказался.
— А к кому было это письмо?
— Этого я не знаю, потому что я не брал его в руки
— Хорошо, Педро. Но если он в другой раз будет давать тебе письмо, то возьми его и принеси ко мне.
— Очень хорошо, — сказал я.
— Вот тебе два реала.
Я вышел. В другой комнате встретила меня Эмилия и дала мне письмо к дону Пересу. Я отнес его сперва к моей приятельнице Терезе, она распечатала его.
«Наконец любовь пересилила мою решимость, — писала она, — я согласна говорить с вами. Мы увидимся в беседке. Берегитесь оскорбить меня, не то наше свидание будет последним».
— Это письмо может идти по назначению, — сказала Тереза.
Я отнес его дону Пересу, он не успел еще прочитать его, как в комнату вошел дон Флорес.
— Порадуйся моему счастью, любезный друг, — сказал он, — меня приняли так, как только мог я этого желать.
— Немного тоже нужно было времени, чтобы смягчить сердце Эмилии, — отвечал Перес. — Она назначила мне сегодня вечером свидание. Педро, скажи твоей госпоже, что я ответа не пишу, но что восхищен ее добротой и не замедлю явиться. Понял меня? Чего же ты ждешь еще? А, плутишка, понимаю! Вот тебе, — и он бросил мне один дублон.
— Ты даешь мальчику слишком много денег, Флорес, — сказал он. — Я вынужден давать столько же.
Флорес засмеялся, я поклонился и вышел.
Таким образом справлял я некоторое время ремесло любовного почтальона, как внезапно госпожа моя захворала и умерла. Она отказала свое имение двум племянницам, каждой поровну. Они получили теперь полную свободу располагать своей рукой и вскоре вышли замуж за своих любимцев. Старуха в завещании забыла меня, и если бы донна Тереза не взяла меня к себе в услужение, я был бы принужден скитаться без пристанища по миру.
Я был очень доволен своим состоянием, хотя выдача дублонов и прекратилась с замужеством молодых донн. Дон Перес был верен своему обещанию и до самой свадьбы не упоминал о несчастном ночном свидании. Теперь же сделался он смелее и решил намекнуть об этом своей супруге.
Донна Эмилия изумилась и уверяла его, что вовсе не назначала ему никакого свидания. Сначала он смеялся над ней, называл лгуньей, наконец показал ей записку, в которой она запрещает упоминать о свидания в беседке. Донна Эмилия утверждала, что записку писала не она, и сказала ему, что в эту ночь Тереза назначала свидание в беседке дону Флоресу.