В девять часов утра того дня, когда должны были подвергнуться наказанию дезертиры-матросы, Джо вышел в столовую к завтраку совершенно расстроенный. Мистрис Филипс и Эмма это заметили, но ничего не сказали. За завтраком все молчали, а как только Эмма и Джо остались одни в столовой, она сейчас же спросила его:
— Чем это вы расстроены? Я в тревоге за вас.
— Я боюсь, мисс Филипс.
— Мисс Филипс? — переспросила Эмма.
— Виноват, простите. Но я боюсь, Эмма, что мне придется с вами расстаться.
— Расстаться? С нами?
— И уехать из Портсмута навсегда.
— Что же такое случилось?
— Не могу, не имею права вам сказать. Не заставляйте меня говорить. Но причина все та же самая, из-за которой я — помните? — внезапно должен был убраться из Грэвсенда.
— Я помню. Только мне Мэри говорила, что вашей вины тут нет.
— Могу вас уверить, что действительно нет. Тут только мое несчастье, а не вина. Эмма, я ужасно расстроен. Я не сплю по ночам… А между тем я ничего дурного не сделал…
— Постойте, — перебила Эмма, — сюда кто-то идет.
Она едва успела отодвинуться от Джо на несколько шагов, как вошел офицер с фрегата «Ниобы», капитан Б.
— Доброго утра, мисс Филипс, — сказал капитан. — Как ваше здоровье? А я к вам на одну минутку забежал — спешу в адмиральскую канцелярию с рапортом о случае на борте «Ниобы».
— А что за случай? — спросила Эмма.
— Да не особенно важный. Негодяй-матросишка один, давно заслуживший себе виселицу, должен был сегодня пройти сквозь строй за неоднократный уже побег со службы. Испугавшись наказания, он прыгнул за борт и утопился.
— А как его звали? — спросил Джо, хватая капитана за руку.
— Звали его… Что это вас так интересует, О’Донагю? Ну, извольте, раз вам так хочется знать: его звали Фернес.
— Я так и боялся. Мне за него очень грустно. Я его знал в лучшее для него время. Несчастный!
Джо вышел из столовой, не желая больше ничего говорить и опасаясь вопросов. Он ушел к себе в комнату и стал молиться. Через час он, несколько успокоенный, пришел в гостиную, надеясь встретить там Эмму и объясниться с ней, но Эммы там не было, и только на следующий день ему удалось исполнить свое намерение.
— Не знаю, что вам сказать, чтобы объяснить свое вчерашнее поведение, — сказал он.
— Оно было очень странное, — отвечала Эмма. — В особенности оно показалось таким капитану Б. Он говорит, что вы были похожи на сумасшедшего.
— Мне все равно, что думает обо мне капитан Б., для меня важно только ваше мнение. Смерть этого человека дает мне возможность рассказать вам то, что при его жизни я бы не решился открыть никому. Этот человек знал меня раньше и мог бы, если бы захотел, поставить пеня в такое положение, что мне пришлось бы или принять на себя чужую тяжкую вину, или выдать близкого мне человека. Когда я встретил этого человека в Грэвсенде, я покинул Грэвсенд. По этой же причине я собирался покинуть и Портсмут. И вот совершенно случайно эта причина оказалась теперь устраненною.