Мэри от адвоката отправилась прямо в Эксетер и опять получила свиданье с Джо.
Как только она осталась с ним наедине в камере, она не выдержала — расплакалась и разрыдалась.
— Что с вами, Мэри? Что с вами? — испугался Джо.
— О, это ужасно? Слишком ужасно! Куда ни поверни — везде беда и горе! Что мне делать? Боже мой, что делать?
— Да что такое случилось, Мэри? — допрашивал Джо.
— Джо, я не могу от вас утаивать. Я открыла, кто ваши родители, Джо.
— Кто же они? И знают ли они, в каком я положении?
— Мать знает. Отец нет.
— Говорите скорее, Мэри.
— Ваши отец и мать — мистер и мистрис Остин.
У Джо от изумления отнялся язык. Он дико уставился на Мэри, не будучи в состоянии произнести хотя бы одно слово.
Наконец он проговорил:
— Мэри, расскажите мне все.
Окончив рассказ, Мэри сказала:
— Вы видите, мой дорогой, сомнения нет: это они. Но что же нам теперь делать? Как поступить?
— Расскажите мне что-нибудь об отце, — попросил Джо. — Как он поставил себя в обществе? Уважают ли его?
— Уважают, но только он теперь ни с кем не видится, живет затворником.
— Вы спрашиваете, Мэри, что я думаю делать? То же самое, что и раньше намеревался. Я на суде не скажу ничего. Тайна не моя. Будь, что будет!
— Джо, к вам завтра приедет мистер Тревор. Он мне поручил предупредить вас, чтобы вы с ним были совершенно откровенны, не скрывали бы от него ничего.
— Хорошо, Мэри. Вы это поручение исполнили в точности. Остальное предоставьте мне.
— Нет, мне этого не хочется. Но если для того, чтобы меня не повесили, я должен что-нибудь говорить, — пусть лучше вешают.
— Это очень странно, — сказал мистер Тревор и прибавил, немного помолчав: — Дело обстоит так. Предполагается, что вы убили этого человека — Байрса, когда никого поблизости не было. Дознано, что вы ушли из дома с отцовским ружьем. Лесная стража показала, что вы занимаетесь браконьерством. Умышленное убийство никаким свидетельским показанием не удостоверено. Возможно, стало быть, что ружье выстрелило случайно, а вы были тогда такой маленький мальчик, почти ребенок, что со страху обежали и скрылись. Мне кажется, что такова должна быть схема нашей защиты.
— Я никогда не стрелял в человека ив нечаянно, ни нарочно, — отозвался Джо.
— Так кто же выстрелил из ружья? — спросил мистер Тревор.
Джо не отвечал.
— Рошбрук, — сказал мистер Тревор, — я боюсь, что ничем не могу быть вам полезен при таких условиях. Если бы не слезы вашей сестры, я бы не взялся защищать вас. Вашего поведения я понять никак не могу, мотивы ваших поступков для меня совершенно необъяснимы, поневоле приходится думать, что вы совершили преступление и не хотите сознаться в нем никому, даже своим лучшим друзьям.