— Как ты для меня много сделала, сестрица! — говорила она. — Я тебе всем обязана… Ведь ты очень сильно рискуешь: государь непременно рассердится на тебя.
— Его гнев для меня не так уж страшен: я женщина, и притом иностранка. Но, прежде чем ехать, вы оба должны написать по письму: вы, капитан О’Донагю, императору, а ты, кузина, императрице. Капитан пусть напомнит о высочайше выраженном согласии на его брак и выскажет желание остаться в России и поступить на службу, а ты, кузина, напомни императрице об ее обещании покровительствовать «невесте» и попроси ее похлопотать за тебя у государя. О себе я сама похлопочу, сделаю, что нужно, но я заранее уверена, что дело отлично обойдется, и все кончится одним смехом.
О’Донагю и его жена написали каждый по письму. О’Донагю, кроме того, написал и английскому послу, прося его благосклонного содействия. Когда все это было кончено, графиня простилась еще раз и сказала:
— Разумеется, я перешлю эти письма уже после того, как вы переедете через границу. Будьте покойны.
О’Донагю и его молодая жена пошла садиться в приготовленный для них экипаж. Это был, так называемый, возок — каретный кузов, поставленный на полозья. Внутри возка сели молодые, а Мэк-Шэн и Джо заняли наружное сиденье. Мэк-Шэн не желал мешать молодым: третий в таких случаях всегда лишний. Курьер Дмитрий сел на козлы рядом с ямщиком. Снег покрывал землю на несколько футов, но в воздухе было сухо, морозно, и солнце ярко светило.
Молодая была закутана в роскошную соболью шубу, молодой тоже был в меховой шинели. Мэк-Шэн и Джо, в волчьих шубах и шапках и в меховых сапогах, были закутаны так, что видны были только их носы. Ноги они укрыли себе медвежьей полостью. Четверка лошадей нетерпеливо рыла копытами снег… С Богом! Возок помчался со скоростью шестнадцати миль в час.
— Где у тебя ружья, Джо, а также пистолеты и пули с порохом? — спросил Мэк-Шэн. — Мы будет проезжать через разные глухие места, мало ли что может случиться.
— Я об этом подумал и положил все так, чтобы было под руками, — отвечал Джо. — Ружья сзади вас, пистолеты и заряды у меня в ногах, а капитанское все в возке.
— Хорошо, Джо. Ты у меня молодец-мужчина. Теперь я тебя попрошу посматривать за моим носом, а я буду наблюдать за твоим. Как только на кончике моего носа появится белое пятнышко, ты сейчас же мне скажи, а я тебя предупрежу, если у тебя тоже самое случится. Мистрис Мэк-Шэн будет не особенно довольна, если я вернусь к ней с отмороженным носом.
Ехали безостановочно до вечера и прибыли на какую-то почтовую станцию, где сделали остановку. Мэк-Шэн и Джо, с помощью Дмитрия, смастерили ужин из взятой с собой провизии. О’Донагю и его жена расположились на ночь в возке, а Мэк-Шэн и прочая свита в станционной комнате на полу, подостлавши немного соломы.