– Безумие, – выдохнул он. – Боги, как же прав был Бес…
– Помогите ему, – приказала Санса двум слугам. Один только посмотрел на нее и бросился наутек вместе со штофом. Прочая челядь тоже разбегалась, и Санса не могла этому помешать. Вместе со вторым слугой она поставила раненого рыцаря на ноги. – Отведи его к мейстеру Френкену. – Лансель был один из них, но ему Санса почему-то не желала смерти. «Я слабая, мягкая и глупая – Джоффри верно говорит. Мне бы следовало убить его, а я ему помогаю».
Факелы догорали – один или два уже погасли. Никто не трудился заменять их. Серсея не возвращалась. Сир Донтос, пользуясь тем, что все смотрели на другого дурака, взобрался на помост и прошептал:
– Ступайте к себе в комнату, милая Джонквиль. Запритесь – и вы будете в безопасности. Я приду к вам, когда битва кончится.
«Кто-нибудь уж точно придет, – подумала Санса, – не ты, так сир Илин». В один безумный миг она чуть не взмолилась, чтобы Донтос ее защитил. Он ведь тоже рыцарь, обученный владеть мечом и поклявшийся защищать слабых. Но нет. У него нет ни отваги, ни умения. Я и его заодно погублю.
Ей понадобились все ее силы, чтобы выйти из Бального Зала королевы медленно – она охотно пустилась бы бежать. Дойдя до винтовой лестницы, она побежала-таки наверх так, что перехватило дыхание и голова закружилась. С ней столкнулся несущийся вниз стражник – украшенный драгоценностями кубок и пара серебряных подсвечников вывалились из его красного плаща и загремели по ступенькам. Он заторопился вслед, не обращая на Сансу внимания, – ведь она не собиралась отнять у него добычу.
В ее комнате было черным-черно. Санса заперлась на засов и ощупью пробралась к окну. Отодвинув шторы, она ахнула.
Южный небосклон, залитый многоцветным заревом, отражал пылающие внизу пожары. Зловещий зеленый прилив омывал облака, и ширились пятна оранжевого света. Красно-желтые отблески обычного пламени боролись с изумрудом и яшмой дикого огня – каждый цвет то вспыхивал, то меркнул, порождая орды недолговечных, тут же умирающих теней. Зеленые рассветы сменялись оранжевыми сумерками. В воздухе пахло как от котла с супом, который слишком долго пробыл на огне и весь выкипел. Во мраке, как рои светляков, носились искры.
Санса попятилась от окна, торопясь зарыться в постель. «Надо уснуть. Когда я проснусь, будет уже новый день, и небо снова станет голубым. Битва окончится, и кто-нибудь скажет, что мне суждено – жить или умереть».
– Леди, – пролепетала Санса. Встретится ли она после смерти со своей волчицей?
Что-то шевельнулось во тьме, и чья-то рука сомкнулась у нее на запястье.