— А когда он вернется? — капризно, словно избалованный ребенок, спросила она.
— Может, и сегодня. Тише, милая, поспите еще чуток. Проснувшись, Джемма обнаружила, что комнату заливает дневной свет, а набухшую кровью повязку между ног кто-то сменил на свежую. Она заставила себя взглянуть на нее, но не нашла следов новых кровотечений. Со стоном облегчения она опустила голову на подушку. По крайней мере хоть это кончилось.
С трудом повернувшись, она увидела, что вчерашний ужин убрали, и теперь на столике стоит новый поднос На сей раз Джемма заставила себя поесть яичницу с хлебом, а вот копченую рыбу оставила нетронутой. Чай оказался еще горячим — значит, завтрак принесли совсем недавно. Интересно, что же за незримые слуги так заботились о ней?
Джемма как раз покончила с завтраком и принялась внимательно осматриваться, когда в дверь громко постучали. Она уселась в кровати, еле переводя дыхание. Может быть, это Коннор?
— Кто там? — нерешительно спросила она тихим, хриплым голосом.
— Ха! — раздался не менее хриплый смешок.
Дверь распахнулась во всю ширь, и в комнату проковыляла морщинистая старуха с острым взглядом темных глаз и не менее острым носом. Наверное, некогда она была довольно высокой особой, но годы безжалостно скрючили ее стан. Она, словно мумия, была закутана в многочисленные слои теплого пледа, скрепленного на плече опаловой брошью невероятных размеров. Черные, зеленые и синие клетки шотландки чередовались в том же порядке, что и на юбках подвыпившей троицы, которая когда-то так разозлила Коннора своим появлением у них на ферме.
Джемма уселась попрямее. Вот, стало быть, цвета клана Макджоувэнов. А этот нос! Вряд ли нечто подобное можно было найти где-нибудь еще, только среди членов их семейства — значит, старая карга наверняка приходится родней Коннору.
— Вы проснулись, — утвердившись посреди комнаты и тяжело опираясь на трость с золотым набалдашником, изрекла старуха. — И как я вижу, уже поели. Хм-м-м. Похоже, вы все-таки выжили.
— Так это вы ухаживали за мной? — неловко поинтересовалась Джемма.
— Хи-хи-хи! — хрипло рассмеялась старуха. — Девочка, да разве я похожа на гили[2]?
— П-прошу прощения. А кто такая «гилли»?
— Ах-ха-ха! Я уж и забыла, что ты из сассенахов[3]! То есть, англичанка по-вашему. А гилли по-нашему значит служанка! И уверяю тебя, милая девочка, что никогда ею не была!
Да уж, ее вряд ли можно было в этом заподозрить. Несмотря на ветхость, в каждом ее движении проглядывала прирожденная аристократка. А за любой из сверкавших на ее скрюченных пальцах бриллиантов можно выручить денег достаточно для того, чтобы выплачивать пожизненное содержание для целого полка слуг, подумала Джемма.