Коннора разбудило ощущение чего-то теплого и мокрого у его ног. Приподнявшись, он увидел копошащегося возле постели, щенка, и ему все стало ясно. Чертыхаясь, он схватил, собаку за шиворот в выбросил ее за дверь. Затем, изогнувшись, перетащил постель в безопасное место, подальше от лужи. Туг сверху раздался озорной смех. Джемма, высунув голову, наблюдала за всем происходящим.
— Даю вам неделю сроку, чтобы отучить эту несносную тварь гадить где попало, — сказал Коннор, стараясь принять самый грозный вид, что было весьма нелегко, потому что растрепанная после сна Джемма выглядела крайне соблазнительно.
— А если мне это не удастся? — весело поинтересовалась она.
— Тогда мы приготовим барбекю, — мрачно произнес Коннор.
— Фу! — Джемма с отвращением поморщилась. ч— Мне говорили, что шотландцы до сих пор соблюдают некоторые варварские традиции, но поедать своих домашних любимцев — это уж слишком.
— Это не любимец, дорогая моя, это мерзость. Тем временем «мерзость» жалобно повизгивала и царапалась за дверью.
— Может, вы позволите ему войти? — заискивающе попросила Джемма.
— Нет. У меня еще много дел. Я должен убрать собачью мочу и вымыть ноги, — съязвил Коннор.
— Пожалуйста, Поп наверняка уже проголодался, и я…
— Кто?
— Поп.
— Поп, — недоверчиво повторил Макджоувэн. — Что за безумное имя для собаки?
— Очень хорошее имя, — пожала плечами Джемма.
— Но ваш дядюшка говорил, что вы католичка. Как же вы могли, будучи…
Джемма громко расхохоталась.
— Да, но я имела в виду поэта, а не этого, всем известного парня из Ватикана.
— Поэта Александра Попа? — еще больше изумляясь, переспросил Коннор.
— Ну да! — пристально глядя на хмурое лицо Макджоувэна, ответила Джемма.
— Откуда вы знаете про Александра Попа? — спросили они друг друга в один голос.
Коннору круг занятий девушек из знатных семей хорошо был известен: уроки рисования, танцы, вышивание, балы и великосветские приемы. Совершенно невероятным было предположить, что молодая леди станет коротать вечера, вчитываясь в длинные эссе Александра Попа, на которые тот был большой мастер, и уж тем более в его сатирические поэмы!
— Поп, — произнес он снова, все еще не веря, что Джемма знает о предмете их разговора больше, чем только имя поэта. — Но почему?
В глазах ее мелькнули озорные искорки.
— Разве не ясно? Лучше всего ему удавались сатирические произведения, а кроме того, переводы острых статей критиков и других авторов. В своем стремлении высмеивать он не остановился даже перед величием короля. Мой Поп, в свою очередь, покушается на ваш авторитет. Как знать, может, его щипки и покусывания поубавят вашу спесь и чрезмерное тщеславие.