Шон ровно дышал, ожидая новых сюрпризов тибетских демонов.
Машина промчалась мимо, не замедлив хода.
Шон пробормотал тибетскую благодарственную молитву, а затем вернулся к Дэни.
Она сдержала обещание и не сдвинулась с места.
– Ну, что там? – спросила она.
– Солдаты КНР из Лхасы, – коротко отозвался Шон. – Висят на хвосте у Дорджи. Ему не поздоровится, если его догонят.
– Но зачем им сдался водитель грузовика, сидящий на пустом ящике?
Не отвечая, Шон бросил еще один взгляд поверх берега сухого ручья. И грузовик Дорджи, и армейская машина уже скрылись из виду. Шон послал безмолвную молитву вслед за грузовиком и повернулся к Дэни.
– Дорджи не просто водитель грузовика, – сообщил он. – Он священник, монах из Лазурной секты.
Дэни уставилась на него.
– Он один из моих лучших учеников, – добавил Шон. – А если солдаты догонят его, он наверняка погибнет.
У Дэни перехватило дыхание. Она вспомнила, как Дорджи назвал Шона – «достопочтенный хозяин».
– Разве мы не могли помочь ему? – пробормотала она.
– Дорджи примирился с собой и своими богами, когда вызвался вести этот грузовик.
– Но…
– Все, что нам остается, – позаботиться, чтобы его жертва не оказалась напрасной, – резко перебил Шон. – Идемте.
Дэни огляделась. Голая степь простиралась во все стороны на сотни миль. Ни одно из направлений не казалось хоть чем-нибудь лучше других.
– Куда? – спросила Дэни.
– Доверьтесь мне, – иронически посоветовал Шон.
– Разве у меня есть выбор?
– Есть: идти своими ногами или трястись у меня на плече.
Дэни поднялась.
– Правильно, – кивнул Шон. – Лучше идти самой. Но если вы передумаете, сообщите мне.
– Я всю жизнь передвигаюсь без посторонней помощи, – процедила Дэни сквозь зубы.
– Но не на такой высоте.
– Я прожила среди пастухов несколько месяцев.
– Ну, тогда все понятно.
– Что?
– Ваше пальто. Он выглядит так, словно вы отобрали его у какого-нибудь китайского оборванца.
Шон взял Дэни за руку.
– Идемте, – произнес он. – За два часа нам предстоит преодолеть пять километров. И при этом подниматься в гору.
Дэни стряхнула руку Шона. Его хозяйский жест вызвал у нее невольную неприязнь.
– Я вам не рюкзак, – выпалила она. – Незачем тащить меня за собой.
Шон смерил ее взглядом, отвернулся и зашагал прочь.
Дэни немедленно последовала за ним.
В течение первого часа Шон двигался быстрым шагом по сухому, бесплодному плоскогорью. Его ноги были длинными, он привык к разреженному воздуху, находился в отличной форме и знал, что с каждым шагом приближается к спасению.
Дэни привыкла к горам, однако ноги у нее были покороче. Временами ей приходилось почти бежать следом за Шоном. Щиколотка наконец-то перестала ныть, но Дэни знала, что позднее, когда они остановятся передохнуть и она озябнет, ей придется расплатиться сполна.