Было около полудня, и потому, с помощью отлива, можно было рассчитывать вернуться к обеду в Сайгон.
Кхаеджи по-прежнему расположился на руле, а переводчик на носу судна. Ветер дул попутный, и сампан делал по пять или шесть узлов в час. Впереди, насколько только мог видеть глаз, расстилалось безбрежное голубое пространство искрившихся на солнце вод. На юге мыс Святого Якова исчезал уже вдали, на самом краю горизонта виднелись какие-то слабые смутные очертания чего-то, точно легкий рисунок пером; то была линия берега, поросшего корнепуском.
Вдруг непредвиденный удар сампана обо что-то твердое заставил молодых людей и Кхаеджи поднять голову; в тот же момент они увидели, как какое-то тело упало в воду по правую сторону борта с передней части судна. Всмотревшись, они увидели своего переводчика, совершенно раздетого, но все в той же большой шляпе на голове, плывущим изо всех сил к берегу. В первую минуту они не могли ничего понять из случившегося, полагая, что несчастный просто помешался.
Но затем всем им вдруг стало ясно, что сампан тонул и быстро шел ко дну. Причины некогда было доискиваться. Схватив Флоренс одной рукой и Чандоса другой, Кхаеджи вытащил их из-под бамбукового навеса, под которым они неминуемо должны были потонуть, толкнул их обоих в воду и крикнул при этом задыхающимся голосом: «Скорее в воду, господин Поль-Луи, скорее, не то вы погибли!».
Поль-Луи не заставил себе повторять этого, он кинулся в воду и поплыл. А сампан затонул тут же на их глазах.
Кхаеджи плыл, поддерживая в своих руках молодую девушку, которую Чандос подбодрял веселым и ласковым словом. Поль-Луи, унесенный в первый момент волнением, теперь уже всплыл и догонял своих друзей. На расстоянии приблизительно пятидесяти сажен вправо мелькала, точно белая точка на воде, шляпа аннамита, плывшего прямо к корнепускам.
— Ура! — весело крикнул Чандос, никогда не терявший своего прекрасного расположения духа, — вот все и в сборе! — для него подобное холодное купанье всегда было самой приятной забавой.
Но, в сущности, веселого во всем этом было мало: до берега оставалось по меньшей мере две мили, и хотя Флорри прекрасно умела плавать, но теперь ее стесняла ее одежда, и потому они с Кхаеджи совершенно не двигались с места, с трудом продолжая держаться на воде. После нескольких отчаянных попыток ей стало вполне ясно, что для них совершенно невозможно не только добраться до берега, но даже проплыть хоть небольшое пространство при данных условиях.
— Оставьте меня, Кхаеджи, — сказала она, — я только вам мешаю плыть, попытайтесь хоть вы спастись, чем бесполезно гибнуть вместе со мной!