Блейд опасливо потянул носом — на него пахнуло кислым и едким ароматом. Сомнительное зелье… Вероятно, какой-нибудь местный наркотик… Он поглядел на бар Занкора. Целитель, широко распахнув дверь, подставил лицо легкому бризу.
— Смелее, октарх! Покончим с этим делом, и отправляйся в объятия Зии!
Дьявольщина! А вдруг поможет? Он поднялся, решительно шагнул к очагу, невольно сдерживая дыхание. Сизый дым накрывал чашу плотным колпаком, напоминавшим шапку миниатюрного атомного взрыва; бурые листья сухо потрескивали, обращаясь в пепел. Бар Занкор запрокинул голову, свет серебристой и золотой лун играл в его глазах, он беззвучно смеялся.
«Проклятый колдун…» — подумал Блейд, склоняясь над грибовидным облачком.
Он глубоко вдохнул. Молния прострелила виски, разорвавшись под черепом, словно граната. Еще раз, и еще… Стремительным калейдоскопом в памяти начали раскручиваться беспорядочные кадры немого фильма. Назад… назад… назад…
Хрипло застонав, Блейд выпрямился, обезумевшими глазами уставившись в блестящий полированный щит. Там отражалось молодое лицо — чужое, незнакомое. Странник вскрикнул и прижал ладони к вискам.
Ричард Блейд, шеф отдела МИ6А, с раздражением бросил на рычаг телефонную трубку. На его огромном столе в новом кабинете выстроились шесть разноцветных аппаратов; сейчас он говорил по вишневому, предназначенному для прямой связи с компьютерным центром.
Он встал, пинком ноги отшвырнул роскошное кресло и потер ягодицу, словно опасался обнаружить прореху на своих элегантных брюках из серого твида. В этом кресле ему пришлось высидеть восемь долгих лет — с тех пор, как после отставки Дж. отдел взвалили на его шею. Сопротивляться было бесполезно; впрочем, Блейд всегда терпел поражение в борьбе с Долгом.
Самым приятным предметом обстановки в этом кабинете, куда он переехал полгода назад, был бар. Откинув крышку, он грохнул на нее стакан, чуть не превратившийся в осколки, и налил на три пальца бренди. Выпил, пососал дольку лимона и, подумав, добавил еще на палец.
В зеркальной стенке бара отражалось смуглое суровое лицо, черные, с едва заметной проседью волосы. Да, в свои пятьдесят пять он все еще оставался интересным мужчиной! Сильным, привлекательным. Конечно, реакция уже не та, что в молодые годы, но он мог бы найти себе занятие поинтересней, чем просиживание штанов в обитом бархатом кресле. Зря он согласился уйти с оперативной работы!
Внезапно Блейд вздрогнул от неожиданной мысли. Эти восемь тягостных лет… Не являлись ли они своеобразной компенсацией за предыдущую, полную опасностей и приключений жизнь? Искуплением пролитой им крови, своей и чужой? Воздаянием за разбитые надежды и невыполненные обещания? Возможно, все возможно…