Денек выдался славный: температура воздуха на пятнадцатом ярусе всегда была огромная жара пятнадцать градусов, а не то, что на моем родном девятом — девять; фонари, как и всегда, горели ярко, и я, чего-то расхрабрившись, расстегнул верхнюю пуговицу фрака.
По тротуару мы шли в полном одиночестве на ярусах ниже четырнадцатого братцы разъезжали в служебное время на персональных автомобилях. Иногда, правда, эти автомобили останавливались, из них выскакивали персональные братцы шоферы и помогали выбраться наружу братцам пятнадцатизубочникам, перед которыми персональные братцы швейцары распахивали двери всевозможных департаментов и магазинов.
Ни в одном из этих пятнадцатизубочных магазинов я, конечно, никогда не бывал, как тем более никогда не бывала братец Мона Лиза, но мы оба были несказанно счастливы тем, что хоть каждый день можем видеть глазами все это великолепие, чтобы потом пересказывать братцам на своих верхних ярусах, что мы каждый день можем видеть.
Братец Мона Лиза привычно пялилась по сторонам.
— Представляю, какие магазины на шестнадцатом ярусе! А на семнадцатом!! А на двадцать первом!!!
На двадцать первом ярусе никаких магазинов нет, — возразил я этому представлению. — Какие могут быть магазины в Великой Мечте? Думать нужно, а то болтаешь без костей в языке…
— Да ладно! Что же, по-твоему, раз Великая Мечта, то и нет магазинов? Где же это, по-твоему, братцы двадцатиоднозубочники покупают покупки, — на другие ярусы, что ли, ездят? И что это за Великая Мечта, если нет магазинов? Скажешь тоже…
— А зачем им что-то покупать? На то она и Великая Мечта, чтобы, как только подумаешь, все, что подумаешь, тебе доставляют прямо в твой шикарный дворец, причем совершенно бесплатно, даже думать не надо — сначала доставляют, а потом ты думаешь: а ведь именно этот товар я и хотел, только было подумать о нем собрался. На то она и Великая Мечта. А то что бы это была за Великая Мечта? Это была бы не Великая, если бы за деньги и в магазинах. А Великая это когда бесплатно и не в магазинах, понятно?
Мы поравнялись с одним из пятнадцатизубочных магазинов, в витрине которого стояла манекенщица, одетая в очень красивое широкополосое платье.
— Мне бы такое, — дернув меня за рукав, который был на фраке, который был на мне, сказала братец Мона Лиза.
— Куда бы ты в нем пошла? Любой святой экзекутор тебя в твоей короне и в этом платье остановит на первом же перекрестке.
— А я бы в нем по перекресткам не разгуливала. Я бы в нем тебя принимала в своем шикарном дворце. Может, купишь?