— Ты видел, кто это сделал?
— Я не слепой.
Уоррен выжидающе смотрел на ПМ. Подросток громко смеялся, однако глаза его оставались серьезными.
— Черт подери тебя, парень, я, конечно, могу сказать, но тогда мне придется убить тебя.
Улыбаясь через силу, Уоррен соображал: будь на нем форма констебля, стал бы ПМ в этом случае более откровенным?
— Ты выглядишь испуганным, Банни. Хочешь дунуть?
— Нет, просто неважно себя чувствую. Пойду домой.
— У тебя теперь личный шофер, Банни?
Уоррен продолжал улыбаться, но сердце его бешено заколотилось.
ПМ не мог видеть, как он вылезал из «вектры», значит, еще кто-то заметил, что к его дому утром подъезжала машина.
— Такси, — ответил он.
— Что-нибудь интересное?
Уоррен усмехнулся вопросу:
— Да, ПМ, я мог бы тебе сказать, но... — Он не закончил фразу.
ПМ захохотал.
— ...но тогда тебе придется меня убить, — договорил он, потряхивая головой на каждом слове.
Уоррен выставил правую руку на манер пистолета и сделал вид, что стреляет подростку в грудь.
— Будь осторожнее, ПМ.
— Ты тоже, Банни. — ПМ продолжал смеяться.
Уоррен направился в сторону шоссе. Он шел, погрузившись в свои мысли. Его все еще злило поведение констебля, и он размышлял, стал бы тот вести себя иначе, если бы знал, что Уоррен тоже полицейский. Возможно, он был бы повежливее, думал Уоррен, даже пошутил бы, но в целом это не повлияло бы на его мнение. Констебль мог скрыть презрение, но оно все равно осталось бы при нем. Цвет кожи, несмотря на форму, предопределил бы его отношение к Уоррену.
А вот для ПМ, напротив, все дело было в форме, а не в цвете кожи Уоррена. Если бы он узнал, что Клифф — офицер полиции, обошлось бы без болтовни и подколов. Остался бы просто враждебный взгляд и непроницаемое лицо. Такие, как он, замыкались при проявлении власти — власти белых.
Уоррен так углубился в свои размышления, что потерял основную мысль.
Он вздохнул. Работать в СП ему хотелось, поскольку Уоррен верил, что сможет что-либо изменить. Но Лэтэм прав: он сделает больше, играя по правилам своего окружения, нежели пытаясь соответствовать стандартам государственной системы. Нацепив форму, он станет уязвимее. И все же: сумеет ли он сделать карьеру, околачиваясь возле таких парней, как ПМ, выдавая себя за одного из них, чтобы в результате предать их?
Уоррен чувствовал себя в ловушке. И чем больше пытался разобраться в своих чувствах, тем сильнее запутывался. Пока он сидел напротив Лэтэма в офисе, все казалось предельно простым. Но на улицах Харлсдена то, о чем говорил старший офицер, выглядело менее привлекательно. Это означало жить во лжи. В предательстве. Другое дело — быть офицером полиции, частью команды, работать с коллегами, на которых можно положиться, решать общие проблемы.