Альбина перевела взгляд на Хоршева. — Конечно, дело в нем! Ведь надо же, какой здоровенный лоб вымахал! Такой человека задавит и не крякнет даже. Вон Индин сидит, чуть живой со страху. Да, им не позавидуешь. Достукались, голубчики! А я сколько раз говорила...
Классной уже успели донести про инцидент на скамейке. — О чем был у них разговор? Надо бы узнать. Поговорю с Хоршевым. Надо строго предупредить, чтобы не устраивал тут всяких расправ. Не дай бог, еще убьет кого-нибудь!
Один за другим выучившие уроки потянулись к звеньевым. Те уже давно сами все закончили и теперь, выйдя в коридор, торопливо проверяли выполненные задания и ставили значки в своих журналах. Эта важная процедура существовала уже много лет, воспитатели к ней относились трепетно и нередко даже перепроверяли звеньевых, лично опрашивая детей.
Освободившиеся ребята выходили на «площадь» — широченный коридор, окруженный классами, и разминали затекшие ноги. Потом шли в комнату отдыха играть в теннис, шахматы, шашки. Класс почти опустел. И только на задней парте опять шло совещание. Неразлучная пятерка заговорщически что-то обсуждала шепотом, почти касаясь друг друга лбами. Альбина Леонидовна раздраженно смотрела на них. Да о чем они там шушукаются?
— Хоршев, подойди ко мне. Нам надо поговорить...
В самом углу длинного школьного коридора пятеро «приговоренных» вели свой собственный военный совет. Собственно, он больше напоминал обсуждение плана капитуляции. О том, чтобы «завалить Дрюньку» уже не могло быть и речи. Насмерть перепуганные подростки нервно искали выход из непростой ситуации.
— Пацаны, видали — на нас все уже как на покойников смотрят.
— Скоро будем. Ночь все ближе.
— Слышь, он нас точно грохнет! — Лицо Данилина скривилось, казалось, что он сейчас заплачет. — Вадя, придумай что-нибудь! Может, поговорить как-то, помириться?
— Ага, вот иди к нему сам, говори, мирись — только без меня! — Индин потрогал шею и сморщился. — Тебя бы так!
— Эй, зырьте скорей! — Боков кивал в сторону класса. — Альбина Хоршева в учительскую тащит!
Проводив взглядами классную и ее грозного визави, они быстро заговорили:
— Может, насчет нас?
— Точно насчет нас! Она же все знает, что днем было.
— Пацаны, это все фигня. — Индин качал головой. — Он ее не послушается. Даже не думайте.
— Слушайте, вы как хотите, а я пойду к бибикам мириться. — Данилин решительно посмотрел на товарищей.
— Точно, пока Хоршева нет. И я с тобой!
Шарков, не дожидаясь реакции остальных, торопливо направился к классу. Данилин едва успевал за ним.
Оставшиеся провожали их укоризненными взглядами. Кутьян сказал: