Но Боже, какой замечательный сон ей приснился! Полон дом гостей, а самая желанная гостья — ее сестра Салли! Приглашенных радушно принимает Карстен, хозяин дома. Подле Карстена стоит… Да это же она сама!
Присцилла проснулась, напилась холодной воды, настоянной на бруснике, и постаралась заснуть, Но что такое!? Удивительный сон начал сниться с того самого места, на котором только что прервался!
В семь часов утра высоких мачт «Северной Звезды» над верхушками молодых елей, окружавших гавань, еще не было видно. Не появились они ни в десять утра, ни в полдень. Стало уже смеркаться, а над гаванью Хиркенхольма все торчали одни верхушки елей.
— Вот гадина! — неизвестно кому сказала Присцилла. Мясо с отварным картофелем и брусникой она приготовила собственноручно. Скормлю собакам, подумала девушка, распахнула дверь во двор и обомлела. На крыльце стоял Карстен с букетом белых роз.
— Добрый вечер! Вот, пришел пригласить тебя на ужин, стол в кают-компании уже накрыт!
— А когда ты вошел в гавань?
— Только что!
— И уже успел накрыть стол? Врун!
Карстен прошел в кухню, уселся за стол и принялся оправдываться:
— Стол был сервирован еще в Ставангере, ужин готовили лучшие повара города. Чем у тебя так вкусно пахнет?
— Бефстроганов из оленины, готовила сама.
— А для кого? — поинтересовался Карстен.
— Для собак! — сквозь зубы произнесла Присцилла. Вот дурак, неужели он не догадывается, для кого она все это готовила!
Карстен задумчиво почесал в затылке.
— Твоим собакам можно позавидовать, жрут мороженое, лосося и бефстроганов. А можно мне попробовать собачьей еды?
Отужинав в доме, они отправились продолжать трапезу на яхту. Яркие звезды высыпали на бархат ночного неба и отражались в черной воде. Скрипел снежок под ногами идущих по пирсу Присциллы и Карстена. Ветра не было совершенно.
— Как же ты добежал от Ставангера в такой штиль? — удивилась она.
— Дизель на яхте работает со времени прошлогоднего ремонта как часы. Сжег полтонны топлива, зато… Сейчас ты увидишь сама мою лодку.
ГТрисцилла впервые в жизни поднималась на борт такой замечательной яхты. Миновав штурманскую рубку, она сделала несколько шагов вниз по сверкающему трапу и оказалась в просторной кают-компании.
Под подволоком сверкала чудесная люстра, пол был устлан роскошным ковром, диваны затянуты желтой кожей. В крохотном камине пылали дрова. Камин на яхте!
— Камин не каменный, он сделан из чугуна. Ему больше подходит название камелёк, — уточнил за спиной у Присциллы Карстен. — Ты больше ничего не замечаешь?
Не замечаешь! Этого не возможно было не заметить! Огромный стол красовался в центре просторной кают-компании, и сразу можно было сказать, что Карстен — не только гостеприимный хозяин, но и заправский мореход. Вазы с цветами и фруктами, графины с вином не были закреплены по штормовому, вообще не были никак закреплены. Как только все это великолепие уцелело при переходе морем из Ставангера в Хиркефьорд, к Хиркенхольму, уму не постижимо!