Мужчина глянул на наручные часы, эксклюзивную модель Скай Мун от престижнейшего Пейтек Филипп, признанные лучшими часами в мире. Черт побери, уже двенадцатый час! В глаза ударили солнечные зайчики от лучей света, преломленных драгоценными камнями, настоящими двадцатикаратными бриллиантами.
Он зло помотал головой, расслабил узел на дорогом галстуке. Цена у галстука была такой, что лучше никому о ней и не говорить, если не хочешь нажить себе врагов.
Карстен Трольстинген всегда любил и ценил комфорт, окружая себя только теми вещами, которые делали жизнь богаче на впечатления. Да что часы — это все мелочи. Вот хорошие автомобили занимали в его жизни второе место после хорошеньких женщин.
Молодой человек в свои двадцать пять лет не считал себя просто состоятельным человеком, он был очень состоятельным, заработав первый миллион крон накануне своего двадцатилетия. Он давно себе уяснил, что значит хороший адвокат, а еще выдержка при игре на бирже, пусть даже с помощью подставных лиц.
Пятилитровый двигатель «БМВ», взревев, моментально разогнал шикарный автомобиль до невероятной скорости, и триста девяносто пять лошадей понесли взбешенного Карстена по загородному шоссе от райской тишины яхт-клуба в сторону шумного и пыльного Ставангера.
Итак, вместо испытаний новенького стакселя в море под свежим ветром придется глотать бензиновую вонь на шоссе. А вместо быстрого перекуса ломтем хлеба с куском семги, соблюдать этикет в японском ресторане, любуясь на несносную в своей искусственности чайную церемонию…
Одно хорошо, дорога была совершенно пустынна. Автомобиль ловко вписывался в повороты, с гулом пролетал по узким мостам, едва не задевая боками металлические ограждения. Что случилось, думал Карстен, небрежно вертя баранку. Что вынудило отца звонить ему, происки ли конкурентов, а может, болезнь?
Ладно, что бы там ни было, все скверно, отдых безнадежно испорчен. А как Карстен любил свою яхту! Как предвкушал те мгновения, когда парус захватит самый тихий ветерок, и лодка, послушная рулю, заскользит прочь от причала. А как славно в море, когда свежий ветер поднимает волну, а ты на яхте один-одинешенек.
При возвращении над причалами яхт-клубов собирались облачка белого дыма, доносились раскаты пушечных выстрелов, — так друзья салютовали Карстену, едва завидев его яхту.
Дорога серпантином вилась по горным кручам, пересекала бурные горные ручьи и стремительные реки. Мельчайшая водная пыль от водопадов приятно холодила лицо. С головокружительной высоты был виден уходящий сверкающей лентой в глубь материка Бюфьорд, крошечными казались застывшие на водной глади катера и яхты, круизные лайнеры-великаны и скорлупки туристических пароходиков. Кружили далеко внизу стаи чаек, вились дымки из пароходных труб.