— Вот, значит, как, — ледяным тоном произнес Георгий.
Один шаг-и он уже подле нее…
— Что ты делаешь? — взвизгнула Мария, когда ее бесформенная майка полетела на пол, а властная мужская рука скользнула за пояс ее брюк. Девушка беспомощным жестом прикрыла нагую грудь, лишь облегчив противнику задачу. Еще миг-и Георгий одним движением сорвал с нее разом и эластичные брюки и трусики, будто не слыша отчаянного визга, не обращая внимания на удары, которые сыпались на него.
Опустившись рядом с нею на постель, он крепко обнял ее одной рукой за талию так, что спина девушки оказалась прижатой к его горячей груди. Мария окаменела. Он был обнажен, она тоже. Более того, он силком ее раздел!
— Выйдя из этой комнаты, я первым делом пойду в полицию! — заявила Мария, обретая дар речи.
— Не забудь сообщить о том, что я твой законный муж. Они все там животики надорвут от смеха…
— Ты мне не муж! И если ты хоть пальцем меня тронешь…
— Заткнись и спи! — прогремел Георгий, вытягиваясь во весь рост на постели, но продолжая крепко держать Марию за талию.
— Как это спи? — пробормотала она потрясенно, ощущая обнаженным бедром его возбужденное мужское естество.
— За последние три дня я практически глаз не сомкнул. А когда муж спит, жена тоже обязана спать! — последовало объяснение.
С трудом извернувшись, Мария взглянула на Георгия. Под усталыми глазами залегли темные тени. Лицо побледнело и осунулось. Вспомнив о том, какой путь он проделал, девушка ощутила смутное чувство вины.
— Боишься, что я снова исчезну, — с трудом выдавила она. — Но я готова пообещать, что, когда ты проснешься, я буду здесь…
Вместо ответа Георгий перевернул ее и обнял уже обеими руками, что лишь усугубило отчаянное положение Марии: теперь они лежали лицом к лицу!
— Георгий! — возмутилась она, когда обнаженные груди коснулись мягких курчавых волос, покрывающих его грудь, а щека прильнула к его шее.
— Если разбудишь меня, тебе несдобровать, — предупредил он.
После этих слов он затих, а Мария затаила дыхание. Она лежала тихо, как мышка, ощущая биение его сердца. Теплое дыхание согревало ей щеку. В его объятии не было ровным счетом ничего сексуального. На ее месте вполне могла бы быть мягкая игрушка или тряпичная кукла… Он затащил ее в постель лишь затем, чтобы она вновь не сбежала, и теперь спит сном праведника!
Мария же, напротив, пребывала в состоянии, которое становилось уже привычным. Оно охватывало ее всякий раз, стоило ей приблизиться к этому человеку. Из Греции ее гнал страх-девушка вздрогнула, осознав это. И Георгий инстинктивно прижал ее еще крепче к себе. Мария похолодела, когда его колено слегка раздвинуло ее бедра. Соски ее тотчас затвердели, а мускулы живота словно свело судорогой. Ей хотелось умереть от унижения.