На это он не мог рассчитывать,
Она не переставала изумлять его. Женственная, но смелая, умная, даже мудрая, она к тому же была хорошо образована. Ему нравилось беседовать с ней, смеяться с ней — одним словом, к своему огромному удивлению, Майлс обнаружил, что крепко любит ее. И все же, даже если она не ответит ему взаимностью, он не может винить ее за это. В конце концов, ведь их брак был сделкой. Она не нарушила условий договора. Нарушил он. Полюбив ее.
— Камилла должна уже быть готова к выходу, — сказала Аннабелла. Она засмеялась. — Звучит так, словно речь идет о фаршированном гусе, готовом к подаче на стол, не так ли? Но конечно, это не так, она просто прелесть. Мы велели ей не егозить и следить за своей речью, потому что она говорит как помощник конюха. Но я все-таки думаю, что она будет иметь огромный успех! Эдакий мальчик из конюшни. Почему ты такой мрачный? — спросила она, обратив внимание на молчание мужа.
— Не мрачный. Испытывающий опасения. Ты с твоей матушкой, как пара капитанов, экипированных к битве. У лондонских мужчин нет ни одного шанса. Как не было у меня.
Это была достаточно безобидная реплика, но ему трудно было сохранять невозмутимость. Он был поражен, когда почувствовал, что кончики ушей у него запылали, в то время как он ожидал ее ответа. Нелепость ситуации изумила его. Они были так близки и в то же время во многих отношениях оставались чужими. Он спал с этой женщиной каждую ночь, и она охотно принимала его ласки. Может быть, она воспримет намек на его чувство с таким же восторгом?
— У тебя ведь не было шанса? — спросила она. — Но ты и не стремился к браку по любви.
Он открыл рот, чтобы сказать, что думает, когда она добавила:
— Как, впрочем, и я.
Услышав это, он сжал губы. Несмотря на то что он всячески торопился полностью отдать ей свое тело, свою душу он не отдаст ей, пока не будет уверен в том, что она будет принята.
Из чувства гордости и еще потому, что он не мог забыть о ее репутации. Говорили, что она играла мужчинами, потому что не могла заполучить того, кого действительно хотела. Утверждали, что у нее острый язычок и живой ум, и она оттачивала их на незадачливых ухажерах. Она славилась насмешливым, бессердечным отношением к ним.
Все это было ему известно, когда он женился на ней, но тогда это не имело никакого значения. Имеет теперь. Он был связан с ней до конца жизни. Он мог бы смириться с тем, что она не отвечает ему взаимностью. Но он не мог — он это знал точно — перенести пренебрежительное отношение к своему чувству.
— Итак, скажите мне, — сказал он небрежным тоном, — в чем будете вы?