С того дня, когда он впервые вытащил душу Дракона из захваченного ею тела, Дугхалл довел это движение до совершенства. Однако процесс изгнания Дракона до сих пор оставался опасным. Он взглянул на стражников.
— Пусть они наблюдают за мной, — сказал он Джейму. — И если у тебя будут все основания считать, что Дракон победил и вытолкнул в кольцо мою душу, дай им знак. И пусть они без всяких колебаний умертвят мое тело.
— Но как я узнаю это? — спросил, побледнев, Джейм. Дугхалл пожал плечами:
— Ты можешь не понять, чья душа войдет в мое тело, можешь допустить ошибку. Но, Джейм, послушай меня: лучше по ошибке убить меня, чем позволить Дракону жить. Ты понял?
Молодой человек поглядел на него испуганными глазами и медленно кивнул.
Хасмаль закричал снова.
— Теперь к делу, — сказал Дугхалл. — Как зовут Дракона?
— Хасмаль называл его Дафрилем, — ответил Джейм.
— Дафриль. — Дугхалл кивнул.
Он согнулся над крошечным зеркалом, опустив ладони на зрительное стекло, связанное с душой Дафриля, и приказал своей душе прикоснуться с помощью магического контакта к чудовищу, находящемуся на другом конце соединяющей их нити. Ощутив спустя мгновение жаркую тьму вражьей души, Дугхалл сконцентрировал всю свою волю на золотом кольце и произнес:
Следуй за мною, о Водор Имриш,
К злому Дракону, к душе Дафриля,
Узурпатору тела и плоти.
Из тела исторгни, выбрось злодея,
Вреда сей душе не причиняя.
Даруй, напротив, ей кров и обитель
В цельном кольце, что лежит предо мною.
Пусть охраняет сей круг драгоценный
Суть его жизни и душу Дафриля.
Того же, кто был Драконом обижен,
В плоть возврати, пусть обитает
Там, где и должен.
Плоть лишь тебе я предлагаю,
Малую долю, дать больше нет силы.
С чистою совестью дар возношу я,
Зла не свершая, но зло исправляя.
Раскаленный добела магический огонь вновь жег Дугхалла, опаляя якоря, удерживавшие его душу в теле, разрывая зыбкую связь между ним и Драконом. Через какое-то мгновение пламя ударило в душу Дракона, пульсируя, напирая, и Дугхалл ощутил сперва удивление, а потом ярость Дафриля. Но душа Дракона не имела постоянных якорей в украденном им теле, и огонь вырвал ее из плоти, бросив к Дугхаллу с той же быстротой, с какой свет пронзает замочную скважину. Дугхалл едва успел собраться с силами, и в это же мгновение вражеская душа ворвалась в его тело, и был этот враг сильнее всех, с кем приходилось ему сталкиваться до сих пор.
Душа Дафриля проникла в его разум и впилась в плоть, отыскивая пристанище. Дракон сопротивлялся изо всех сил, используя в борьбе весь свой тысячелетний опыт и знания, стремясь изгнать Дугхалла из его тела и выбросить его душу в вечную тюрьму кольца. Дугхалл пытался укрепить свою связь с собственной плотью. Ему казалось, что он борется с осьминогом. Пока он укреплял одну слабую точку, Дафриль запускал щупальца в другую и впивался в нее. Каждый прошлый проступок, полузабытый грех, любое зло, когда-либо совершенное Дугхаллом, становилось слабиной, доступной Дракону.