— Дорни! — в отчаянии выкрикнул он. — Тебя преследует тот — на мышастом!
Шоу смешался, побледнел, и глаза его яростно сверкнули. Когда он обернулся, Кейт, хрипло дыша, выхватил револьвер. Но разве ему одолеть такого стрелка, как Дорни. Шоу мгновенно оказался на земле, и пуля пронзила воздух там, где он только что стоял. Сам Дорни выстрелил снизу. Выстрелил раз, потом другой.
Пули попали Кейту в живот, как раз туда, где сосредоточился лишний жир, привлекший внимание Шоу.
Кейт упал и оказался в Соленом ручье. Заряжая револьвер, Дорни Шоу смотрел вниз, в остекленевшие глаза полковника.
— Как ты узнал? Как ты узнал? — угрюмо повторял он.
Фессенден ехал верхом, легко держа свое массивное тело. Он был погружен в мрачные раздумья. Как и других, поступок жены Таггарта потряс его. Он был жестоким человеком и совершил множество убийств. Но он убивал безжалостно, не задумываясь, в смертельной схватке, где и сам мог так же легко погибнуть.
Фессенден не раз служил наемником и всегда сражался на равных, с такими же, как он сам. Ему никогда не доводилось выгонять семьи из домов. Сейчас же ему пришлось делать именно это, и его мучила совесть. Люди, приехавшие на Запад, кем бы они ни были, нуждались в крове. Раньше он мало размышлял о своей работе. Несколько раз он помогал выгонять поселенцев с пастбищ, и это казалось ему справедливым. Люди едят мясо, а коровам нужна трава, тем более, что по большей части пастбища все равно непригодны для обработки.
Но тут было что-то другое, он понял это, задумавшись в первый раз. Сейчас людей выгоняли не ради скота, а ради прибыли. Кому-то это было выгодно, но Фессендену и ему подобным, увидевшим все в подлинном свете, это дело перестало нравиться.
Теперь он был подавлен и растерян. Победа, которую так жаждал Кейт, была совсем близка. Казалось, нет ничего проще, чем захватить несколько человек в каньоне. Не очень раздумывал Фессенден и по поводу динамита. Он пошел в каньон вместе с остальными, чтобы покончить с этим делом, получить деньги и убраться восвояси. И вдруг неожиданно налетел этот шквал огня, особенно губительный в тесном каньоне, где они оказались зажатыми между камнями.
Этот удар породил панику и отбил кое у кого охоту заниматься такими делами, по крайней мере, на время. Трудно было поверить, что Клаузон и Пойнсетт погибли, Ли Гофф ушел, а Брокоу исчез. Из всего отряда Ли Гофф только Фессендену сказал, что уходит, а причину он мог и не объяснять.
Позади Фессендена ехали братья Михусы, мрачные из-за неудачной атаки, обманувшей их ожидания. Они не испытывали никаких сомнений по поводу того убивать или нет, они не пощадили бы и женщин. Они не были воинами в подлинном значении этого слова, они были убийцами. Но даже Михусы почувствовали, что в отряде что-то изменилось. Они не знали, что случилось с Брокоу или Гоффом, но понимали, что отряд распадается, постепенно превращаясь в стаю голодных волков, изливающих гнев и ненависть друг на друга.