— Какой ужас… — она смотрела на него, не мигая, широко распахнув огромные глаза, и Денис, не выдержав, рассмеялся:
— Знаешь, на мой взгляд, они жизнеутверждающие.
— Жизнеутверждающие?! — по слогам повторила она. — В каком смысле, и в каком месте, интересно…
Саша возмущенно отвернулась, так и не ответив на его улыбку. Но в следующую секунду он снова увидел ее почти измученные и беспомощные синие глаза:
— Том и Джерри… О, господи! Денис, я совсем запуталась. Я ничего не понимаю…
— Чего ты не понимаешь, Саша? Что ты пытаешься понять? — он подошел ближе и прижал ее к себе одной рукой, продолжая сжимать в другой охапку листьев.
— Я думала…
Она смотрела на него так жалобно и в то же время с такой надеждой, что ему вдруг стало страшно. Еще ни разу в жизни он не испытывал такого странного смешанного чувства радости и печали, но главное было не в этом. Он внезапно почти физически ощутил тысячи грозных, враждебных сил, которые подстерегают ее, эту хрупкую девушку с огромными синими глазами. Сможет ли он уберечь ее, спасти, защитить от удара? А если — нет?..
— Ну, что с тобой? Чего ты так испугалась?
— Я не понимаю… Я думала, что узнаю тебя, а сама запуталась.
— Ты же знаешь. Ты же все знаешь про меня, Сашенька. Знаешь самое главное…
Листья мешали. Внезапно совершенно отчетливо поняв, что же с ними делать, Денис разжал пальцы. Листья упали на пол с тихим шелестом и расстелились вокруг мягким желтым ковром.
— Самое главное — я люблю осень. И… тебя.
Она вздохнула — по детски, как вздыхает ребенок, наконец успокоившийся после долгого и безутешного плача. Вздохнула и прижалась к нему, крепко обхватив руками за шею.
Саша медленно поднималась по лестнице. Со стороны она напоминала сомнамбулу. Один шаг — остановка. Улыбка, тихое, едва различимое слово, слетающее с губ, шаг, и снова — улыбка. Один шаг — одно воспоминание, как сверкающая жемчужина в нити бус, одна ярче другой. Взгляд, шепот, прикосновение…
Лестница закончилась. Саша подняла глаза, увидела перед собой дверь собственной квартиры. Улыбка медленно сползла с губ — возле двери, у самого пола, на корточках сидела Кристина.
— Кристина?…
— О, боже, — облегченно выдохнула Кристина, — наконец-то. Да где тебя черти носят? Ты неужели не понимаешь…
Саша не совсем отчетливо понимала значения каждого отдельного слова, но общий смысл их был ясен: Кристина ругалась. Ругалась самыми отборными словами, наличие которых весьма трудно было заподозрить в лексиконе образованной женщины, к тому же филолога, к тому же такой красивой и с виду утонченной…