— Майкл! Как ты вовремя, черт возьми. Я все утро пытался дозвониться до тебя.
— Сомневаюсь, Ронни. Я вышел из квартиры всего двадцать минут назад.
— Ну ладно, я рад, что ты пришел. Садись.
Майкл плюхнулся в кресло со множеством подушечек из конского волоса. Оно оказалось гораздо менее удобным, чем можно было подумать, глядя на него.
— Ронни, полагаю, ты знаешь, что происходит в стране.
— Знаю? Я ни хрена не знаю, мой милый дружочек Майкл. У меня нет сети, почти никаких контактов. Вероятно, я последним узнаю, что творится в городе.
— Разве Лумис не поддерживает с тобой связь?
Лумис был главой секции ЦРУ в посольстве США.
— Боже мой, Майкл, не упоминай при мне этого имени.
— А я считал вас друзьями.
— Я тоже. Я даже покупал ему подарки на день рождения. В прошлом году он пригласил меня на рождественский ленч. Господи, Майкл, ты знаешь, что этот ублюдок сказал мне на прошлой неделе?
Майкл терпеливо ждал продолжения.
— Он сказал, что его собственная сеть была полностью выведена из строя примерно в то же время, когда уничтожили мою. Ты можешь в такое поверить? Они провалили всю операцию и делают вид, что ничего не произошло. Лумис сказал, что ему был дан приказ молчать. Что это еще за приказ? Ты слышал, чтобы кто-нибудь когда-нибудь отдавал подобный приказ?
— Конечно, Ронни. И весьма часто. Тебе самому нередко давали такие приказы.
— Майкл, они поставляли нам ложную информацию. И мы понятия не имели, что вся их работа пошла прахом. Лумис не хотел, чтобы израильтяне об этом пронюхали. Израильтяне! В это ты тоже можешь поверить?
— Вполне могу. Ты сам до самого недавнего времени посылал в Воксхолл ложные отчеты. Однако дело не в этом. Мне нужно точно знать, в каком положении мы оказались. Если бы люди в Центре знали свое дело, они бы убрали тебя отсюда и в течение суток нашли бы на Пикадилли толковых парней.
Ронни состроил болезненную гримасу:
— Майкл, ну зачем так грубо? В любом случае, вряд ли это случится. Меня оставят здесь.
— Не думаю. Том отзовет тебя, пока у тебя окончательно ум не зашел за разум.
— Майкл, Центр не может себе позволить отозвать меня. У них больше никого нет, не считая Шукри и Рифата, — а судя по всему, ни от того, ни от другого сейчас не дождешься особой пользы.
— Ты забываешь, что я снова работаю на Тома.
— Но он не может сказать об этом ни одной душе. Забудь об этом, Майкл. До тех пор, пока начальство заинтересовано, я остаюсь здесь. У меня все еще хорошая ширма. Если бы стало известно о моей настоящей работе, меня бы устранили тогда же, когда уничтожили мою сеть.