эти современные первопроходцы (даже противно применять к ним это славное слово) мучают себя и своих детей, рождающихся пачками уродами, перебиваясь с хлеба на квас (хотя, в некоторых случаях, эта простая пища им снится в голодных снах в качестве деликатеса!).
И когда к ним случайно прилетал трансгалактический корабль, то за продовольствие или же за паршивого кибера они были готовы отдать последнее, вплоть до собственных дочерей.
(Для последних это было бы не худшей участью, если, конечно, планета не на карантине и выезд с нее разрешен.)
Хотя были и планеты, на которых не было вышеописанных ужасов, и люди там жили в нормальных условиях, но, все равно, если общество находится ниже критического уровня и испытывает недостаток в людях или в деньгах, то оно все равно хиреет и деградирует.
М-р Хаггард до сих пор не мог забыть глаза одной пятилетней девчушки, которая протягивала к нему свои ручонки, прося хлеба, и как она его сжимала своими пальчиками, между которыми были перепонки, и как жадно она вгрызалась в него своими острыми, размером с палец, голубыми зубками.
Ужас! [1]
— Давным-давно, лет этак сто назад, когда еще не было дубликатора, — продолжала рассказывать экскурсовод, — люди жили во много раз хуже, чем живем сейчас мы. Чтобы прокормить и одеть себя, приходилось много и очень тяжело работать.
На экранах появилась хроника столетней давности, глядя на которую детишки могли убедиться, что тетя не рассказывает им сказку, а режет правду-матку.
Особенно их поразили два эпизода.
В одном из них в огромном цехе женщины шили вручную на швейных машинках рубашки, а на другом — те же женщины шли и подбирали неубранную картошку за картофелеуборочным комбайном.
М-р Хаггард подумал, что с этими кадрами явно переборщили, но, другой стороны, пропаганда — дело тонкое.
— Труд, даже если он тяжелый, все равно почетен и полезен. Но нельзя сделать две совершенно одинаковые машины, как нельзя вырастить два одинаковых овоща. И хотя автоматизация производства продуктов потребления достигла совершенства, все равно одни вещи получались лучше, а другие — хуже. Вот вы, дети, когда-нибудь получали из дубликатора что-нибудь, что было бы плохо сделано?
Дети отрицательно замотали головками.
— А тогда можно было купить дорогую вещь, а она оказывалась бракованной.
— А что такое бракованный? — спросила маленькая девочка с расширенными от ужаса глазами.
— А это, когда ты, например, начинаешь жевать резинку, а она не тянется, а рассыпается, — ответила ей эрудированная тетя.
— Так это уже не жевачка, а рассыпучка! Я ее тоже очень люблю, — не понял наивный ребенок.