Поэтому — уввдеть Черевача! Эта мысль застолбилась настолько, что мешала думать о собственной защите, выстраивать план действий. Важнее момента, чем тот, когда он посмотрит в глаза Ивану, не существовало. Хорошо, если бы это произошло еще и при Наде. И если Черевач хоть на йоту виновен в подстроенном убийстве, Борис почувствует это. И уже никогда не простит. Так что знать правду оказалось важнее, чем доказывать свою непричастность к свершившемуся.
Моржаретов, первым приехавший на Петровку, сразу же показал ему фоторобот Ивана:
— Кто это?
— Старый знакомый. — Борис отметил, что впервые не назвал Ивана другом даже в прошедшем времени. — Откуда он у вас?
— Составили твои подчиненные, которые ездили с тобой за списками.
Про то, что в этом человеке Вараха распознал и связника, полковник решил пока не говорить.
— Ты знаешь, где он живет и работает?
— Нет, — после недолгой паузы соврал Содоматин. Впрочем, тут же оправдал и успокоил себя: место работы Ивана ему в самом деле неизвестно, а от Нади он ушел, и даже та сама не знает, где обитает ее муж. Знать может только Людмила. Да что знать, скорее всего у нее как раз и обитает.
— Не знаю, — для большей убедительности повторил Борис. Отношения Людмилы и Ивана — это их дело, и он бы не хотел впутывать в него начальство. Тем более засвечивать во всем этом деле Людмилу — это в конечном счете не по-мужски, не по-офицерски. А то получается, что подставляешь женщину из чувства мести. За то, что отвергла. В своем треугольнике они и разбираться будут сами.
— Решением Директора ты временно, пока идет следствие, отстраняешься от выполнения служебных обязанностей, — сообщил новую, самую неприятную новость Моржаретов. Но счел необходимым добавить, уловив потухший взгляд капитана: — Никто не сомневается в провокации, но следствие есть следствие. Понимаешь?
— Понимаю, — рассудком, а не душой принял приказ руководства Соломатин.
— А еще лучше — подай рапорт на отпуск, несколько дней у тебя уже набежало. И не думай, что ты оставлен один на один с этой ситуацией. Все выяснится. Только веди себя теперь поосторожнее.
— Меня берут на поруки? Что это значит?
— Это значит, что мы верим тебе, — грубовато, чтобы сбить меланхолию капитана, ответил Моржаретов. — И давай помогай следствию, потому как надвигаются события всякие разные, а хорошие офицеры на дороге не валяются. Они почему-то сидят по камерам.
Сказал не для красного словца. Из ста тридцати семи всевозможных совещаний, запланированных в Москве на интересующие налоговую полицию срок и тему, после просева осталось десятка два. Их взяли под контроль и опеку, но на эти официальные форумы Моржаретов особо не надеялся. Поэтому совместно с контрразведчиками они не спускают глаз с тех сибиряков, которые собрались в столицу. Только они могли более или менее точно привести к порогу сделки. И здесь потребуются надежные офицеры…