— Можно сказать, что в коммерции.
— Чего же сейчас вольный?
— Путч. Начальство посоветовало расползтись, лечь на дно и переждать неизбежные разборки после победы одной из сторон.
— Мудрое у тебя начальство.
— У дураков не служим.
Что дальше? Это же, видимо, решает и водитель. Помочь? Направить составление задачки в своем русле? Эх, сейчас бы какую-нибудь домашнюю заготовочку. Да кто ж знал, что придется брать не технику, а людей. На бандах специализируются всякие там кагебешные геометрические «альфы» да «омеги»…
— Ну, как ты думаешь, что мы с тобой будем делать? — честно поровну поделил решение задачки водитель.
— Только не бить морду. Обычно говорят, что двое одного не бъют, а вас даже трое, — вернул условие на исходный пункт Багрянцев.
Проехали несколько фонарей, прежде чем впервые водитель обернулся назад:
— Есть предложение пригласить тебя на наш скромный ужин. Может, и поговорим поближе.
Спутники согласно и вынужденно, а Мишка откровенно, но все — улыбнулись.
Дверь Мишке, Гере и Моте — «парусник» так и представился: «Мотя», — открыла длинноногая и длиннорукая девица, ухитрившаяся втиснуть свое такое же длинное и гибкое тело в узенький кусочек блестящего зеленого материала.
— Эллочка, это мы, — Мотя поднял над собой пакеты. — И не одни, — он кивнул назад.
Мишка закланялся и протянул свою коробку конфет.
— Лишних не бывает, — неожиданно писклявым для своего роста голосом разрешила хозяйка войти им всем в дом.
Облегающий Эллочку кусок материи оказался еще меньшим, когда она повернулась: глубочайший вырез до поясницы сэкономил минимум еще полметра.
— А где Данилыч? — пропищала уже из кухни хозяйка.
— Скоро будет. Вроде должен с Боксером встретиться, — ответил Гера.
— С Боксером… Сказал бы сразу, что поехал Соньку трахнуть, — не поверила Элла. — Выйдет Козырь, он и им, и нам ребра переломает.
— А по-моему, пусть разбираются сами, — развалившись в кресле, вальяжно проговорил Гера. — В крайнем случае, мы к Моте в Москву смотаем. Приютишь?
— Мотя старых друзей не забывает, — «парусник» умело и сноровисто очищал заставленный грязной посудой стол. — Давай, приобщайся, минер, — подозвал он Мишку.
Через некоторое время стол был накрыт вновь. Быстро, застоявшись в ожидании, выпили по первой. Эллочка близоруко сверлила взглядом гостя, и Мишка чуть занервничал: женское чутье идет от пяток, а пятки боятся холода.
— Откуда мальчик? — неожиданно спросила она, и Багрянцев понял, что не ошибся в своем предположении.
— С Мотей бабу не поделил, — хихикнул Гера.
— Не бабу, а шампанское, — огрызнулся тот. — Данилыч хочет поговорить, познакомиться, — отмежевался от Мишки «парусник».