Флавии – знаменитая плебейская семья в Риме, к которой принадлежали три императора – Веспасиан, Тит, Домициан (с 69 по 96 год н. э.). Когда-то, при первых «царях», в Риме были неграждане, именовавшиеся плебеями. Вскоре они приобрели гражданские права. Личное положение в Риме определялось по преимуществу богатством. Деление на сословия служило скорее тщеславию, чем реальности. Причем потомки «древних» плебейских фамилий гордились своим плебейством не меньше, чем другие сенаторством. Слову «плебей» уничижительный оттенок был придан значительно позже, и не в Риме.]
Драгоценные камни были насыпаны в стеклянные ящики, а деньги нарочно брошены на носилки каменщиков, запачканные глиной и известью.
За сто лет власти над Западной Африкой, за сто лет пиратства вандалы накопили немало. Подданные должны понять, что разум базилевса сильнее бессмысленно спящего золота.
Перед стройными толпами рыже-светловолосых пленников шел последний рекс вандалов – Гелимер, высокий, но слишком тонкий, изнеженный, бритый по-римски. Без цепей. Юстиниан счел их применение не подобающим для христианского триумфа. Лицо Гелимера искажала улыбка странной иронии.
Последний вандал читал наизусть:
«Суета сует, и все суета. Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки. Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Нет памяти о прошлом, да и о том, что будет, не останется памяти у тех, кто будет после…»
Перед кафизмой церемониймейстеры сняли с Гелимера пурпурный плащ и поставили рекса на колени, как просителя. Такая тишина возникла, что со своей высоты Юстиниан услышал голос женственного вандала:
– …потому что участь сынов человеческих и участь животных – участь одна. Как те умирают, умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, ибо все суета… Как вышел человек нагим на свет, таким и отходит, и ничего не возьмет от труда своего, что мог бы взять в руку свою. Какая же польза ему, что он трудился на ветер?..
Потому-то он так бесславно закончил свои дни, этот прилежный чтец Экклезиаста. «Ничтожество», – решил Юстиниан.
Языческий Рим убивал пленных владык после триумфа победителей. Югурту опустили в каменный мешок, и нумидиец успел зло пошутить пока замуровывали могилу: «Холодные у вас бани, римляне!»
Последнего преемника Александра, Персея Македонского[37], замучили лишением сна. Следуя гнусным республиканским традициям, прежние римляне тешились казнями побежденных правителей.
Юстиниан считал вредным подчеркивать бренность тела владык. Повелители могут погибать в бою, могут враждовать один с другим, но они остаются подобием семьи, они – другой крови, чем демос! Юстиниан пожаловал бывшему рексу вандалов Гелимеру сан ромейского патрикия. Не его вина, что пленник быстро зачах в роскошной вилле. Так же Юстиниан поступит с другими соперниками, даже с Хозроем-персом, когда его по воле Христа Пантократора приведут на этот ипподром.