.
Велики и те преподобные, которые в молчании, великом смирении и послушании формировали своего внутреннего человека; каждый из них – по-разному, в соответствии со складом своей души. Вместе же они составили воинство мужей крепких, на которых покоилось в то время величие православной Киевской Руси.
Всю эту святость первого русского монашества, возросшего под руководством преподобных Антония и особенно Феодосия Печерских, ощущаешь, попадая в пещеры Печерского монастыря. Открытые после Великой Отечественной войны, они сообщили русским православным людям о подлинной крепости и силе монашеского подвига. И сколько здесь святых могил, одна другой ближе, одна другой поразительней. Здесь затворники и молчальники; здесь преподобные живописцы и врачи; здесь запоминающиеся образы преподобного Иоанна Многострадального и преподобного Моисея Угрина; здесь покоище игуменов и некоторых архиереев; здесь приснопамятный Нестор Летописец и святые просфорники Никодим и Спиридон. Здесь же обрела себе упокоение святая дева Иулиания, княжна Ольшанская, здесь и двенадцать мастеров-зодчих – все они вместе и каждый в отдельности живо касаются душ живущих, ищущих, чтО им ближе по духу, по образу жития. Это все – преподобные в Ближних пещерах, и в Дальних тоже обретаешь для себя живые жизненные примеры.
Православная святыня ушла на север и приютилась на северо-востоке во времена тяжелого татаро-монгольского ига. Но духовная жизнь и чин монашеский не прекратились. В Великом Новгороде, а позднее и под Москвой возрастает великая обитель, и теперь уже преподобный Сергий Радонежский – собиратель и хранитель святыни Православия и монашества, он же и великий старец созданной им и Богом охраняемой обители.
ЧтО, как не делание старческое, – его наблюдение за жизнью вверенных ему братий, его ночные обходы келлий, его напоминание о необходимости трезвения; также и его посильные и выше сил делания, связанные с телесными потребностями человека? Преподобный рубит деревья, строит храм и келлии, он запасает дрова и носит воду из источника. Во время оскудения жизни в обители он полагает тяжелый физический труд за краюшку заплесневелого хлеба. За это и другое – духовное, неоскудеваемое руководство – обретает он, как было в свое время и в Киевской Руси, сонм последователей и учеников. Господь утешает старца вИдением образа птиц, летающих у окна его келлии. И ученики преподобного Сергия, воистину как птицы, разлетаются из своей родной обители. Они не остаются на месте, не роют пещер, как в монастыре Печерском, они все растекаются по дальним и ближним окрестностям средней и северной Руси, и в различных ее концах во множестве возникают великие и малые монашеские обители. Поэтому север и северо-восток России становится подлинной новой Фиваидой, и обретаются в ней многие преславные имена и деяния.