Вдруг Сычиха застонала, и князь Петр очнулся от своих невеселых мыслей. Он подошел к больной и склонился над ней, прислушиваясь. Похоже, раненая пришла в себя и пыталась понять, где она и что с нею происходит.
— Поберегите силы, — сердечно сказал ей князь Петр. — Вам необходим отдых, и — никаких переживаний.
— Пить, — слабым голосом одними губами прошептала Сычиха, — пить…
— Конечно, конечно, — князь Петр взял с комода подле кровати графин и налил воды в стакан, но потом взглянул в него на просвет и понял, что боится оказаться невольным убийцей — а вдруг Маша уже отравила воду?
Он виновато улыбнулся Сычихе и выбежал в коридор с криком:
— Есть кто живой?
На зов явилась Татьяна, и князь Петр велел ей срочно принести воды, но налить ее самостоятельно. Та непонимающе посмотрела на него, однако кивнула и отправилась выполнять. Пока Татьяна ходила за свежей водой, князь Петр вернулся к Сычихе и стал уговаривать поспать и забыть все дурное.
— А ты кто? — со странным выражением спросила Сычиха.
— Друг, — ответил князь и успокаивающе погладил ее по голове.
— Ты — добрый, — улыбнулась Сычиха, — только несчастный. Ты все ищешь ее, а она рядом. Совсем близко…
— Она? Кто — она?
— Я не помню, но знаю — та, кого ты не видел, жива.
— Господи, — догадался князь Петр, — ты о дочери моей, о Настеньке?
— Бедная Настя, бедная Настя…
— Не беспокойся, я найду ее, я обязательно ее найду! А вот и Таня, — князь Петр взял из рук Татьяны кувшин и чистый стакан, налил воды и поднес к губам Сычихи, осторожно приподняв ее голову над подушкой. — Пей, пей и поправляйся быстрее, блаженное ты создание…
Оставив Сычиху на попечении Татьяны, князь Петр вернулся в гостиную, где и застал жену — по обыкновению и в неизменной позе. Долгорукая неподвижно сидела на своем любимом диванчике — с выпрямленной спиной, уставившись в одну точку. Князь Петр замешкался при входе, так как еще не был до конца уверен в правильности принятого им решения, но в этот момент княгиня медленно повернула к нему голову, и ее ледяной взгляд неожиданно придал ему недостающей решимости.
— Маша, — холодным тоном обратился к жене князь Петр, — прошу тебя сейчас же следовать за мной.
— Но… — начала Долгорукая.
— Это не обсуждается! — прервал ее князь Петр. — Идем.
Княгиня нехотя поднялась со своего места и с видом агнца, отданного на заклание, последовала за мужем.
Войдя в спальную, князь Петр пропустил жену вперед, а потом снял с крючка на стене длинный, с головкой в виде льва, ключ от двери.
— Что это значит? — недовольным тоном спросила Долгорукая, заметив его движение. — Вы намерены запереть меня здесь? Я — пленница?