— какого же черта я понесу туда деньги? Нет, с вашей церковью мы договорились иначе. Все по звериным законам капитализма. Она мне — сырье и крышу, я ей — кипячение мозгов местного населения. Так что интересы товарища Понтифика мне вполне понятны. А вот ваши — не вполне. Неужели вы думаете, что Бог гарантирует вам рай только за то, что я зарабатываю бабки на ваших фотографиях?
— Ты грешник и тебе уготован ад, — отвечала на это Наташа. — Что ты можешь знать о рае, о Боге и об обетах, которые мы ему даем? Доводы Арика на сектанток совершенно не действовали. Впрочем, и сам Арик относился к ним н особенно серьезно. Он просто развлекался. А вот слова Ларисы Бабушкиной, которые она произнесла перед тем как уйти, произвели на Наташу Гарину гораздо более сильное впечатление. Когда Арик вознамерился перейти от фотографии к оргии, Лариса собралась уходить, и Чудновский не стал ее удерживать. Он выдал ей гонорар за сегодняшний сеанс и сказал: «Пока!» Лариса вышла, но коридоре ее догнала Наташа.
— Ты отказываешься от удовольствий, потому что не знаешь истины Сверхнового Завета, — сказала она. — Приходи в наш храм — и тебе откроется истина. Тогда ты поймешь, что нет греха в том, чтобы отдаться мужчине, потому что ты сливаешься не с ним, а с Божественным духом, оплодотворяющим землю с небес.
— Твоя фамилия — Гарина, да? — прервала ее речь Лариса. Наташа осеклась и удивленно кивнула.
— Я знаю твоего отца, — сказала Лариса. — Он теперь живет у меня, не пьет и очень хочет, чтобы ты вернулась. Лариса произнесла это и вышла, оставив остолбеневшую Наташу одну в редакционном коридоре. Опомнившись, Наташа чуть было не выбежала нагишом на улицу следом за ней — но ее удержал охранник. Никто не должен знать, чем занимаются в офисе «Оранжевого шара» по ночам. Чтобы привести в порядок свои мысли, Наташа отдалась охраннику прямо в коридоре, и тот охотно в этом поучаствовал, хотя по идее (и по инструкции) не должен был. Потом девушка отдалась еще и Арику, но без особой страсти, после чего попросила разрешения уйти. Арик подумал и отпустил сразу обеих девушек. Его, как всегда после ночной работы Ларисы на компьютере, интересовало, не отправила ли она, наконец, то заветное письмо, ради которого она пришла в «Оранжевый шар». И оказалось, что отправила.
Зная структуру преступной организации, милиции гораздо проще работать с отдельными ее членами. Надо просто арестовать тех, кто известен поименно, и объявить им, что вышестоящие уже арестованы, что они сдали и боссов и подчиненных, а также описали всю структуру организации — так что теперь все кончено. Только чистосердечное раскаяние может смягчить приговор. Тех двоих, чьи имена и адреса стали известны, Ростовцев, Сажин и следователь Туманов решили брать сразу. Если не удастся выжать из них признание, то придется отпустить через три дня — но в эти три дня надо постараться по полной программе. Так рассуждали опера и следователь, но «трибунальщики» облегчили им задачу.