В город честная компания прибыла как раз к шапочному разбору и застала у входа в «Снежную Королеву» такую сцену. Православный священник отец Роман, жрец Солнца отец Гелиос и кришнаитский гуру плечом к плечу прорывались в отель под лозунгами: «Не допустим самосуда» и «Даже убийца имеет право на покаяние». Стражи порядка, которым после многочасового стояния на улице приходилось теперь еще и гоняться за маньяком, были очень злы, и все шло к тому, что Санта-Клауса застрелят сразу, как только найдут.
Приверженец жестоких индейских богов Женька Безбородов стоял в сторонке и курил трубку, всем видом своим показывая, что он охотно сам бы поучаствовал в линчевании маньяка, да вот не пускают. Милиция стояла у входа стеной и действительно не пропускала в здание ни сторонников линчевания, ни его противников.
Пеночка Луговая первой выпорхнула из милицейской машины, затормозившей возле мобильного штаба. И тотчас же простерла руку куда-то вверх и закричала:
— Смотрите, там, наверху! На крыше!..
Санта-Клаус хотел убить женщину.
Любую и любым способом.
Он не мог надеяться, что это вернет ему утерянную силу — для этого следовало соблюсти ритуал, а такой возможности у Гордия теперь уже не было.
Но страх поглотил в сознании Гордия остатка разума, и теперь он стал совершенно невменяем. Даже внешний облик его, который прежде и во время под, готовки к убийству, и непосредственно в момент его совершения оставался где-то на грани между нормой и безумием, теперь разительно изменился. Мечущийся по лабиринту лестниц и коридоров Санта-Клаус стад похож на типичного голливудского маньяка в последний стадии распада личности.
Его вот-вот должны были загнать в ловушку и схватить или убить. Гордий уже слышал топот шагов преследователей и видел, как вспыхивают цифры на индикаторах панелей лифтов. Это его враги наперегонки устремлялись вверх.
Но Санта-Клаус первым поднялся на самый верх, на тридцать третий этаж, и здесь увидел, как группа вооруженных людей, оживленно переговариваясь движется по коридору к лифту.
И среди них были женщины.
Гордий налетел на них внезапно, и, несмотря на безумие, движения его были очень точны. Он сумел моментально сорвать с плеча генерала Голубева компактный автомат — из тех, которыми пользуются омоновцы. В следующую секунду Гордий ткнул ствол под челюсть Яне Ружевич и потащил ее за собой. Наверх. На крышу.
Бывает же дар у людей — притягивать к себе неприятности.
В этот момент Гордий еще не знал, как он поступит с захваченной женщиной. То ему хотелось подвергнуть ее изощренным пыткам, дабы отомстить за неудачу, нежданно-негаданно обрушившуюся на него, А может, просто сбросить ее с крыши вниз. Или застрелить.