— Слушайте, если б он видел свою жену та-акой! — рассмеялась вдруг Киска.
— Даже странно, — покачала головой Инна. — Странно, как она себя вела. Другие бы на ее месте давно раззвонили, не преминули бы похвастаться. Вот, мол, я какая! А Нина молчала.
— Такая уж она была, наша Ниночка, — вздохнула Таисия Максимовна.
— Давайте за это и выпьем, — подсказала заведующая и потянулась к бутылке, в которой коньяка осталось уже меньше половины.
— Эх, узнает Греков, что мы прикончили его коньячок, шума будет! — рассмеялась вдруг Татьяна.
— Ничего. Новую бутылку купить. Десять! Он ведь теперь клад нашел, — усмехнулась Галя. — Ведь где-то эти деньги лежат?
При этих словах Антонина Дмитриевна отчего-то побагровела и, чтобы скрыть смущение, заговорила, всплеснув руками:
— Девочки-и-и… А мы, похоже, попали в пробку!
— Как — в пробку? Меня ж вечером ждут! — Киска вскочила и кинулась к лобовому стеклу, а потом заверещала на весь автобус: — Что делается?! Это когда же мы теперь приедем! Нет, я на поминки не поеду! Выскочу у ближайшего метро!
— Ты сначала до него доберись! — усмехнулась Татьяна.
— Что ж там такое могло случиться? — спросила Галя. — У меня ребенок маленький. Со свекровью остался, а она ворчит. Надеюсь, Нина меня простит, если я тоже не поеду.
— Ну тогда давайте помянем здесь. — И Антонина Дмитриевна принялась разливать остатки коньяка.
— Нам не надо! — затрясли головами Инна и Таисия Максимовна. Последняя пожаловалась: — У меня давление.
— По капле, — сказала заведующая и плеснула и им. Потом подняла свой стаканчик: — Ну, девочки, выпьем! За Нину! Пусть земля ей будет пухом!
Помянув, сидели молча — каждая думала о своем. Потом Татьяна покосилась в окно, направо, и сказала:
— А эта все еще тут! Мадам в шляпе! Гляньте, через ряд!
— Куда ж ей деваться? — удивилась Галя. — Пробка же! Все стоят, и она стоит.
— Как вы думаете, девочки, это любовница Грекова? — спросила вдруг Милочка.
— А что? — ехидно сказала Татьяна. — Не Нинкина же! Хотя, после всего услышанного я и этому не удивлюсь. Ну и денек сегодня! Одно открытие за другим! Подружка вдруг оказалась писательницей, богачкой, ходила по крутым кабакам. Может, она еще и того? Нетрадиционной ориентации? А?
— Не говори ерунды, — одернула ее Галя. — Я не знаю, кто эта женщина, но на кладбище она приехала неспроста. Что-то Нину и ее мужа с ней связывало.
И Галя задумчиво посмотрела в окно, на красный «ягуар»…
Красный «ягуар»
Когда машина встала окончательно, Алина Одинцова вдруг почувствовала отчаяние. Как и все, она ненавидела пробки. А Москва стояла все чаще и чаще, потому что машин на дорогах столицы появлялось все больше и больше. И с этим ничего нельзя было поделать. Алина Одинцова закусила губу. Как это некстати! А сегодня особенно! События развиваются совсем не так, как планировалось. Огромная пробка спутала все карты.