Единственный признак того, что хоть какая-то часть ее существа не омертвела. Со дня смерти мужа Линда чувствовала себя словно замороженной, исключая моменты, когда Дейвид действовал ей на нервы…
— Пора вылезать! — бодро сказала она, входя с улыбкой в ванную. Как и все в доме, оборудование здесь изрядно состарилось, и когтистые лапы ванны представляли немалую опасность для босых ног.
— Ой, уже?
Как все мальчишки, Тони обожал плескаться в воде, а миссис Даркин откопала для него игрушечную лодочку и пару резиновых утят, которыми когда-то играл Алан.
— Боюсь, что да, — объявила Линда, чувствуя, что покрывается гусиной кожей от влажного пара.
Она вытащила сына из воды, закутала в мохнатое полотенце и отнесла в спальню. Как ни странно, но там было теплее — из окон меньше дуло.
Кто-то постучал в дверь, и Линда, застегивая сыну пижаму, крикнула: «Войдите!», уверенная, что это миссис Даркин.
Но это была не миссис Даркин, это был Дейвид, и Тони поспешно сполз с колен матери.
— Ты пришел пожелать мне спокойной ночи?! — радостно воскликнул он, а Линда поспешно повернулась спиной к двери, в раздражении обхватив себя руками. — Ты можешь уложить меня спать, если хочешь. Папа всегда так делал!
— Тони! — сквозь зубы процедила Линда, но, поскольку мальчик не был, собственно, ни в чем виноват, сердито оглянулась на Дейвида через плечо. — Может быть, ты выйдешь и позволишь мне одеться? Или у меня не осталось уже никаких прав на личную жизнь? Вот не думала, что придется запирать дверь он непрошеных посетителей!
— Прости, я не думал, что ты не одета, — произнес Дейвид подчеркнуто ровным голосом. — Я пришел сказать тебе, что ужин готов. Или ты опять собираешься спрятаться здесь? Во всяком случае, сейчас уже половина восьмого.
— Неужели?!
Линда растерянно взглянула на часы. Теперь свекровь может подумать, что она нарочно решила опоздать к ужину!
— Может быть, я уложу Тони, пока ты оденешься? — предложил Дейвид, но Линда знала, что этого никак нельзя допустить.
Не говоря уже о том, что она просто стеснялась одеваться при нем, Дейвид мог растравить душу ребенку, создать впечатление, как будто они — одна семья… Нет-нет, ни в коем случае!
— Иди, я сейчас спущусь.
Слава Богу, все это время она сидела к нему спиной, и Дейвид мог увидеть только голые плечи и узкие бретельки на них. Не хватало еще, чтобы он заметил ее чувственно торчащие соски!
— Ну, что ж…
Скорчив унылую гримасу, Дейвид безропотно удалился, но когда за ним закрылась дверь, Линде снова пришлось выдержать атаку сына.
— Почему ты не любишь дядю Дейвида? — захныкал он. — Он хороший! Он мне очень нравится! Мы с ним говорили о папе… Он смешит меня!