— Хорошо, я одолжу пару сапог у бабушки, — покорно согласилась Линда, вспомнив, что видела какие-то сапоги у двери в сад.
И непромокаемую куртку тоже можно одолжить, подумала она. Шарлотта об этом и не узнает.
Уже сунув ноги в холодные резиновые сапоги, Линда задумалась — а зачем, собственно, все это нужно? Принятое за завтраком решение воплотить в жизнь мысли, пришедшие в голову прошлой ночью, уже не казалось таким бесспорным. Вежливо общаться с Дейвидом, не впадая в конфронтацию, будет достаточно трудно. И все же, чем скорее она докажет ему, что его настойчивое преследование бесполезно, тем скорее наладит собственную жизнь.
На улице было свежо и прохладно. Хотя вязы и рябины, которые росли вокруг замощенного двора, стояли обнаженными, солнце придавало некоторую прелесть даже их голым черным ветвям: они четко вырисовывались на фоне голубого неба. Но большинство деревьев были хвойными, и их иголки сверкали, покрытые ночной изморозью. Прямо как рождественские елки! — улыбнулась Линда, представляя, как удивится Тони, когда впервые в жизни увидит снег.
Задняя часть дома составляла одну сторону внутреннего двора, гаражи и хозяйственные постройки образовывали другую, а забор огорода — третью. Летом этот забор почти совсем скрывался за массой цветущих диких роз, а гаражи щеголяли вьющимися по стенкам глициниями.
Дорожка между гаражами и огородом вела к конюшням. Сейчас она была устлана опавшими листьями, хрустевшими под ногами, и Линда порадовалась, что не рискнула пойти в туфельках.
Конюшни в «Эбби-Грэйндж» располагались по обе стороны квадратной тренировочной площадки. Алан не особенно интересовался лошадьми, но Дейвид пару раз приводил ее сюда — поглядеть на отцовских скакунов. Только тогда было лето, и большинство животных паслось в загонах. Теперь же с десяток лошадей находились в конюшне, выглядывая из своих стойл. Одну из них чистил Дейвид, и Линда невольно напряглась при виде деверя. Несмотря на холодное утро, он работал в одной рубашке, засучив рукава, и его дыхание клубилось паром в морозном воздухе.
Слышал он их шаги или нет, но вида не подал, пока Тони не закричал:
— Дядя Дейвид! Дядя Дейвид! Я пришел!
Только тогда он, кажется, заметил, что мальчик привел свою мать, отложил скребницу и выпрямился, чтобы вежливо кивнуть Линде.
— Доброе утро!
— Доброе утро, — осторожно ответила она. — Надеюсь, ты не возражаешь? Мне просто захотелось обновить старые впечатления.
— С чего бы мне возражать? — удивился Дейвид. — Только я не знал, что тебя интересуют лошади.
В его голосе Линде послышалась насмешка, но она подавила инстинктивное желание ответить тем же и попыталась улыбнуться.