Эта кража на смехотворную сумму не давала ему покоя. Раздражало еще и то, что у дяди Леонарда было с лихвой времени, чтобы ухватить денежный куш пожирнее, и никто не смог бы призвать его к ответу. Дядя Леонард и английское законодательство — вот две инстанции, что доставляли ему больше всего хлопот, с тех пор как он вернулся в Англию. Стюарт воспринял эту выходку со стороны дяди как пощечину и почувствовал, что готов за эту обиду с живого Леонарда шкуру содрать.
Он вызвал шерифа, который обещал ему полное сотрудничество, хотя это ничего не значило, поскольку повода для сотрудничества не было. Чек этот помнил лишь Стюарт. Он послал телеграмму южноафриканскому консорциуму алмазных копей, с просьбой удостоверить банк и его бухгалтеров о том, что они направили ему чек (пересылка чека могла занять недели, сообщили ему в ответной телеграмме), и с просьбой отправить сообщение в том случае, когда чек будет обналичен (ждать чего, возможно, предстояло вечность). Кругом тупики. Стюарт чувствовал, что любое начатое им дело разваливается, так и не приблизившись к завершению.
И тут удача: дядюшка — по крайней мере Стюарт полагал, что это был его дядя, — шел прямо в сеть.
Поселившись в сельской гостинице возле одной деревушки на севере Йоркшира (где Стюарт имел связь с женой местного пекаря — он обнаружил, что его с неудержимой силой тянет к низеньким круглолицым представительницам Йоркшира; а жена пекаря была второй за последние шесть дней, хотя обеим недоставало утонченности, что ли), ему случилось встретиться в холле за пивом с парнем, который, кажется, знал Стюарта. Только фамилия у него была чуть иная: Агсирт. Парень был кассиром в банке, в местном отделении, которым пользовались все фермеры округи. Когда из разговора выяснилось, что банк, где работал кассир, — филиал Йоркского, Стюарт живо заинтересовался.
Оказалось, что в местный филиал поступил платеж от — кто бы мог подумать! — компании, владеющей южноафриканскими алмазными копями.
— Можешь представить? Какой-то парень с похожей фамилией получил жирный куш с копей в Африке. — Кассир покачал головой.
Пятьдесят шесть фунтов совсем не куш, но Стюарт продолжал говорить с парнем на ту же тему около получаса, заплатил за все выпитое им пиво и за ужин, а на следующий день явился в банк и разложил капкан для Леонарда, действуя плечом к плечу с констеблем. Он подал официальную жалобу на преступника, и теперь оставалось только ждать, чтобы упрятать дядю на тридцать лет в тюрьму за мошенничество.
Как оказалось, чек был принят на депозит, но деньги не растаможены (таможня находилась в Лидсе): лондонский банк африканского консорциума, как подозревал Стюарт, направил им телеграмму, чтобы пропустили чек, в надежде, что поймает на него злоумышленника в тот момент, когда тот будет покупать наличные.