– Ну, чего бурчишь-то? – усмехнулся Куделин. – Сам вижу, что ты спать хочешь. Иди вон туда, в кустики, и вздремни. А то здесь еще подстрелят! Потом Сороку подменишь. Иди!
Хабибуллин не заставил себя уговаривать, пригнулся и побежал в кусты.
Немного погодя туда отправился и Куделин. Он сел, привалившись к Ахмету.
– Смерз, дружище?
– Немного, – ответил из-под поднятого воротника Хабибуллин.
– На, выпей! – Куделин поднес к его рту флягу.
– Не надо, командир. Нехорошо… Боевая охранения…
– А ты немножко, чудак, только для обогрева… Один глоток. А больше я тебе и сам не позволю…
Ахмет взял флягу и жадно глотнул из нее.
– Хорошо! – щелкнул он языком.
Куделин спрятал флягу и вернулся к пулемету.
Сороку тоже клонило ко сну, но он стойко боролся. Ему почему-то все время мерещилось, что кто-то впереди ползет к ним по снегу.
– Куделя! – не утерпел он. – Глянь-ка, что там на снегу?
Куделин неохотно подался вперед.
– Разве не видишь? Куст. Что, страх разбирает? – спросил он, заметив, что Сорока поеживается.
– Нет, Куделя, мороз.
– Мерзнешь? – Куделин вытащил флягу. – У меня есть, чем обогреться. Но тебе, дьяволу, давать нельзя. Напьешься…
– А я и сам на посту не возьму! – ответил Сорока. Боясь заснуть, он стал досаждать Куделину вопросами. Потом ему снова показалось, будто кто-то ползет.
– Слышь, ползет! – сказал он Куделину.
– Да брось ты гундосить, ржа! – шикнул на него Куделин. Приподнявшись на локтях и затаив дыхание, он тоже стал смотреть туда, откуда ветерок чуть слышно доносил какое-то шуршание.
– Смотри!.. Смотри!.. – шептал Сорока.
– Да брось ты, трещотка! – Куделин толкнул Сороку в плечо и подтянулся, готовый броситься вперед.
Вдруг над вражеской траншеей со свистом понесся ввысь огонек и, взорвавшись в облаках, рассыпался по небу разноцветными огнями.
– К бою! – донеслась команда командира взвода.
Через минуту в морозном тумане снова рассыпались разноцветные огни. Но атака гитлеровцев не начиналась. Было совсем тихо.
– Что же это такое? – спросил Куделина Сорока.
– Черт их знает! – с какой-то неестественной живостью отозвался Куделин. – Может, праздник у них какой. Ты не болтай, а смотри вперед! А то ведь они, черти, хитрые!..
Но тишина ничем больше не нарушалась. Даже командир взвода и связные, находившиеся впереди шагах в пятидесяти, приподнялись, и их фигуры, словно мишени, зачернели на снегу.
Возмутившись их беспечностью, Сорока хотел было крикнуть, но в этот момент Куделин со всего маху ударил прикладом по затылку, набросил на голову плащ-палатку и навалился на него всем телом, вдавливая голову в снег. Сорока глухо застонал, несколько раз дернулся и замер.