Леня нисколько не расстроился: даже если здесь что-то было, все давно уже забрали старательные милиционеры. Он уже собрался продолжить планомерный обход территории, как вдруг заметил кое-что заслуживающее внимания.
В основании будки на плотной утрамбованной почве виднелся едва заметный круглый отпечаток. Леня на секунду задумался, затем измерил этот отпечаток ладонью и хитро ухмыльнулся.
Он практически не сомневался, что найденный им отпечаток соответствует по размеру донышку пол-литровой водочной бутылки.
Леня встал, отряхнул руки и двинулся по широкой дуге к небольшому сарайчику, притупившемуся к задней стене фабричного здания. Возле сарайчика, под дощатым навесом, дремал на нескольких составленных вместе ящиках колоритный тип в прожженном местами ватнике и грязных кирзовых сапогах.
— Медитируем? — осведомился Маркиз, остановившись в двух шагах от этого типа.
— В смысле? — отозвался тот, приоткрыв один глаз.
— В смысле, похмельем маемся?
— А тебе-то что? — неожиданно разозлился тот, — ты ведь не угостишь!
— Откуда такой пессимизм?
— В смысле?
— В смысле, может и угощу!
— Давай! — работяга сел и с ожиданием уставился на Леню Маркиз вытащил из-за пазухи плоскую фляжку. Сам он не очень увлекался спиртным, особенно при исполнении служебных обязанностей, но носил с собой небольшую фляжку, как проверенное средство повышения разговорчивости.
Работяга выхватил фляжку у Лени и намертво присосался к ней.
Через минуту фляжка опустела, а глаза Лениного собеседника сделались более осмысленными.
— Коньякович! — уважительно проговорил он, вытерев губы тыльной стороной ладони. — Тебе чего, мужик, починить, что ли, чего? Или машина не заводится?
— Не-а! — дурашливо усмехнулся Маркиз. Мне не починить, мне рассказать!
— Чего тебе рассказать? — забеспокоился работяга. — Я ничего такого не знаю.., ничего не вижу, ничего не слышу, в чужие дела не вмешиваюсь!
— А кто в трансформаторной будке водку прятал?
— Никто! — выпалил тот. — А тебе какое дело? И ваще, ты кто такой?
— Я тот, — проговорил Леня с театральным пафосом, — я тот, кто даст тебе на водку!
— Красиво излагаешь! — одобрил работяга. — Ну, если хочешь — давай, я не возражаю.
— Не возражает он! — хмыкнул Маркиз. А как насчет того, чтобы поговорить?
— Святое дело! Поговорить — это можно про футбол, например, или про погоду… хорошая погода стоит! Прямо удивительно!
И не скажешь, что осень!
— Не, мужик, — Маркиз достал из бумажника сложенную вдвое сторублевку и задумчиво повертел ее перед носом своего собеседника, — разговор о погоде или о футболе явно не тянет на приличное вознаграждение…